—
В постель? — она игриво прикрыла рот ладошкой. — Ну у тебя и вкусы,
котик! А я-то думала, что уже не интересую тебя… — её взгляд
смягчился. — Милый, ты что, ревнуешь?
Демидов на мгновение потерял дар речи, глядя
на жену выпученными глазами.
Я
наблюдал, как приближались телеги, катящиеся по пыльной дороге.
Потрёпанные колёса поскрипывали, словно жалуясь на долгий путь, а
лошади выглядели усталыми. В Пограничье простые крестьяне не
покидают насиженных мест без серьёзной причины.
—
Открыть ворота, — скомандовал я, спускаясь со стены, — но будьте
начеку.
Борис молча кивнул, и двое дружинников заняли
позиции у входа, держа в руках автоматы. Я встал перед воротами в
сопровождении Захара и Бориса, демонстрируя открытость, но сохраняя
настороженность. Пока ворота медленно отворялись, заметил, как к
нам поспешно присоединились старосты соседних деревень — Марфа,
Прокоп и Тихон, которых, видимо, уже успели оповестить.
Телеги остановились в десяти шагах от ворот.
С первой спрыгнул мужчина средних лет с окладистой бородой и
глубокими морщинами вокруг глаз. Одежда его была чистой, но сильно
поношенной, а в движениях чувствовалась сдержанность человека,
привыкшего экономить силы.
—
Приветствую, добрые люди, — произнёс я, делая шаг вперёд. — Я
воевода Платонов. Что привело вас в наши края?
Мужчина поклонился, сняв потёртую
шапку:
—
Моё имя Фома Савельич, староста деревни Жохово, что за рекой
Клязьмой к западу отсюда, — он указал на спутников. — А это Мирон
из Цепелево и Ерофей из Копнино, тоже старосты своих
деревень.
Названные им люди учтиво кивнули.
Мирон на удивление был молодым парнем лет двадцати пяти с цепким
взглядом, а Ерофей — приземистым крепышом с лысеющей головой и
окладистой русой бородой. Остальные люди, как было понятно из
оружия и снаряжения, являлись охотниками, призванными обеспечить
безопасность в пути.
—
Проходите, — я жестом пригласил их внутрь. — Не стоит вести
разговор, стоя у врат.
Крестьяне переглянулись, и Фома кивнул своим
людям, которые стали заводить телеги в острог. Я провёл их к
центральной площади, где мы могли спокойно поговорить. Заметил, как
многие крестьяне с любопытством оглядывались по сторонам,
впечатлённые размерами и укреплениями Угрюма.
—
Итак, — начал я, когда мы расположились под навесом у колодца, — с
чем пожаловали?