Я
завершил первый сегмент рунического круга и потянулся за флаконом с
золотыми чернилами. Они слабо мерцали в свете свечей, напоминая
жидкую Эссенцию. Для следующей серии символов требовалась особая
точность — руны концентрации и проявления должны были пересекаться
с основным контуром под определённым углом.
Работая, я снова погрузился в воспоминания.
Трувор был не просто братом — он был моим противовесом, второй из
трёх частей единого целого. Там, где я был слишком прямолинеен и
груб, он проявлял гибкость и тонкость понимания. Его метод
выявления магического дара был настоящим прорывом — простой,
экономичный и эффективный. Я помнил, как горели его глаза, когда он
впервые продемонстрировал работающий ритуал.
—
Этот крестьянский мальчик никогда бы не узнал о своём даре, —
сказал тогда Трувор, показывая мне светящийся изумрудным светом
контур. — А теперь у него есть шанс стать великим магом
земли!
Я
тогда отмахнулся, занятый подготовкой к очередному походу. Но
сейчас, спустя столетия, в ином мире, его изобретение могло стать
ключом к созданию нового поколения боевых магов. Мысль о том, что
частица знаний моего брата продолжит жить здесь, в этом странном
раздробленном мире, согревала душу.
Прервав воспоминания, я закончил нанесение
последних рун и внимательно осмотрел результат. Круг выглядел
безупречно — каждая линия точно на своём месте, каждый символ
выведен с идеальной точностью. Оставалось активировать схему
небольшим количеством Эссенции.
Я
осторожно достал из шкатулки десять крошечных белых кристаллов,
распределив их равномерно по внешнему контуру. Затем добавил один
голубой кристалл в центр — он будет служить стабилизатором и
индикатором стихийных склонностей. Завершив подготовку, я произнёс
короткую активационную формулу и влил в контур сорок капель
магической энергии.
Руны слабо засветились, а затем погасли,
впитав энергию. Теперь схема была готова к использованию —
достаточно будет коснуться центрального кристалла и произнести
запускающее слово, чтобы ритуал начал действовать. Я бережно
свернул пергамент и убрал его в специальный тубус.
Глядя на завершённую работу, я не мог не
испытывать странную смесь гордости и печали. Трувор хотел изменить
мир, и ему это удалось, но какой ценой…
—
Не беспокойся, братец, — тихо произнёс я в пустоту комнаты. — Твои
идеи не пропадут зря.