Василиса нахмурилась:
—
А если это ловушка? Может, Ракитин специально подстроил ситуацию,
чтобы напасть на нас?
—
Что думаешь, Тимур? — обратился я к Черкасскому.
Пиромант медленно заговорил:
—
Я бы не спешил с выводами, господин. Если мы можем разрешить
конфликт без кровопролития, стоит попробовать. Но и к возможному
нападению нужно быть готовыми.
Георгий Светов, широкоплечий целитель,
буркнул:
—
Всегда можно подраться и потом, если переговоры не
сложатся.
По
горнице прокатился негромкий смех, разряжающий
напряжение.
Полина осторожно прикоснулась к моему
рукаву:
—
Прохор, ты уже принял решение?
Я
молча посмотрел на собравшихся вокруг людей. Каждый ждал моего
ответа. Решение, которое я принял бы в прошлой жизни, было
очевидным — сломить любое сопротивление, утвердить своё
превосходство. Но сейчас…
—
У нас есть время подумать, — сказал я наконец. — Ракитин будет
здесь не раньше завтрашнего утра. К этому моменту я приму
окончательное решение.
Тут неожиданно заговорила Надежда Кронгельм,
изящная хрупкая женщина с редкой специальностью аэромаг.
—
Я знала одного Руслана Ракитина, — произнесла она, и все обернулись
к ней. — Это было давно, когда я жила во Владимире, и конечно имя и
фамилия могут быть просто совпадением…
—
Едва ли, — покачал головой я, — а опознать его сможете?
—
Да, конечно смогу, — произнесла она, — если это он, то я его
отлично знаю.
***
Руслан Варламович привстал на стременах,
когда лес расступился и впереди показалась цель их похода. Даже на
расстоянии Угрюм производил внушительное впечатление. Молодой
воевода ожидал увидеть обычную деревеньку с частоколом, подобную
своим Иванищам, но перед ним возвышалась настоящая крепость — с
высокими бревенчатыми стенами, сторожевыми башнями по углам и
мощными бастионами, вынесенными вперёд.
—
Батюшки-светы… — пробормотал позади Иваныч.
Ракитин бросил на него сердитый
взгляд.
—
Что, струсил, заячья душа? — насмешливо спросил он.
—
Да нет, барин. Просто… крепкий орешек, — неизменный помощник нервно
поправил шапку.
Руслан обернулся к своему маленькому войску —
сорок пять человек, уставших после ночного перехода. Не бог весть
какая сила против таких укреплений. Он видел сомнение на их лицах,
чувствовал их нерешительность. Кто-то даже переглядывался, словно
спрашивая: «Неужели мы правда полезем на эти стены?»