— Спасибо!
— Вот, так бы сразу!
От взгляда, которым наградил меня мужчина, бегут мурашки по коже и кровь приливает к щекам, но я стараюсь не выдать свое смущение и отворачиваюсь к окну.
Вишневский тоже молча смотрит на дорогу, нервно постукивая по рулю пальцами.
Неужели он тоже нервничает, как и я?
Глупости! Тихонова, очнись! Он таких, как ты, щелкает как семечки. У него есть невеста, красивая модель с обложки, вспомни и приди в себя.
Я вдыхаю, но следующая фраза мужчины снова заставляет сжаться сердце:
— Василиса, вы мне сегодня нужны. На всю ночь.
***
— Ч-что? — растерянно кошусь на Максима Александровича, но тот лишь ехидно отвечает:
— По работе, Тихонова, а не то, что вы подумали!
— А я ничего и не подумала, — бубню я, заливаясь краской.
— Ага, я и вижу! — ухмыляется довольный индюк.
— Зачем?
— Завтра встреча с представителями фирмы США, с которыми я планирую слияние. Нужно очень хорошо подготовиться. Я думал, придется все делать самому, но вижу, что вы готовы.
— Но не уверена, что смогу…
— Опять вы за свое, Тихонова! Отставить сомнения. Я в вас уверен, а значит, все получится! Тем более вы будете не одна, а со мной! Я буду вести, вы — помогать. Все ясно?
— Да, но мне нужно предупредить, что меня не будет всю ночь…
— Жениха? — перебивает Вишневский, и я еле унимаю желание показать ему язык и сказать «да».
— Нет, Нину Михайловну. Я у нее живу…
— А, хорошо. Не переживайте, я дам вам выходной после совещания. Сутки и хорошие дивиденды.
— Ладно… — соглашаюсь я, совершенно не уверенная в его затее.
Мы приезжаем в офис, и я отправляюсь в свой кабинет разгребать завалы документов к завтрашнему дню. Понимаю, что ничего не понимаю. Половина текста идет на английском. Половина вообще в графиках. И если в языках я еще понимала, то в графиках с кучей переменных — нет. Черт ногу сломит.
Под вечер ко мне является Вишневский и строго говорит:
— Тихонова, бери все и иди ко мне. Будем готовить тебя. Мне кажется, без меня ты не разберешься!
Вздыхаю с облегчением и, собрав папки под мышку, шагаю за боссом.
— Значит, смотри…
Вишневский долго объясняет мне все, что нужно, пока мой желудок не решает издать вопль умирающего кита.
— Так, Тихонова! Мне голодных обмороков тут не нужно. Чего молчишь, что голодная?
— Да я как-то…
— «Да я, как-то», — дразнит меня Вишневский и набирает секретаршу.