— Но я бы никому ничего не сказала. Я ведь и вправду вас люблю,
– начиная посапывать, предвещая слёзы, сказала девушка.
— Ты не меня любишь. Ты любишь тот образ: сильный молодой
учитель, которого уважают все вокруг, о котором шепчутся девочки,
который играет красивые песни на гитаре и может дать подзатыльник
любому парню, который тебе раньше нравился. Это нормально, Света,
ты просто ищешь сильного мужчину. Только я не ищу женщину, – я всё
же чуть-чуть приобнял за плечи Светлану, от чего она вздрогнула. –
Хочешь, считай меня старшим братом. Если кто-то обидит, придёшь ко
мне, и я всех накажу. А ещё парня своего, с которым захочешь
гулять, ко мне приведёшь, чтобы я его одобрил и дал пару
напутственных слов, чтобы не обижал тебя.
Девушка, рослая, с размером груди не меньше третьего, побывавшая
уже в объятиях мужчин, кивала на каждое моё слово. Наверное, всё же
Свете не нужен отец её будущих детей. Ей сейчас нужна защита,
скорее, её собственный папа, или тот, кто отыграет эту роль.
Мы все вспоминаем, как в Советском Союзе весело жилось молодёжи,
детям. Так оно и было, им очень много чего светлого можно вспомнить
по этому поводу. Между тем, у каждого есть своя история, когда он в
детстве чуть не погиб.
Дети гуляли на улице в такие опасные игры, а родителям чаще
всего было настолько это безразлично, что травмы сопровождали
ребёнка с того момента, как он родился, и не покидали его до
взрослой жизни. И, вспоминая свое советское детство, точнее, наши
забавы, порой, задумываюсь, как мы дожили до разумного возраста? Но
главное – не хватает родительского внимания.
И всё-таки я решил поработать завтра. Приход следователя, теперь
вот эта вот сцена со Светой… А уже через часа два должна прийти
Таня…
— Зови девчонок, сыграю вам пару песен на гитаре! – сказал
я.
Света улыбнулась и задорно выбежала из моей комнаты. Стороннему
наблюдателю такая реакция девочки, выбегающей от мужчины, могла бы
навеять некоторые фантазии.
* * *
— Саша, я рад тебя видеть! – здоровался я с Травкиным.
— Как будто мы с тобой давно не виделись? – усмехнулся надежда
советской журналистики.
— Проходи в актовый зал. Не стесняйся, можешь подходить к
столам, – сказал я, указывая рукой в сторону актового зала
общежития.
Народ собирался на заседание “Экономического кружка” А у меня
складывалось такое ощущение, будто я какой-то граф или герцог,
который даёт в своём поместье бал. Правда, получался какой-то
неправильный бал, женщин среди приглашённых не было.