– Было именно так? – Джунковский
уставился на меня. Не верит.
– Сообщаю подробности. Застрелил я
немца из маленького пистолета с двумя стволами. Он носил его в
жилетном кармане. В папке резидента лежали расписки завербованных
им агентов, я оставил ее на столе. Еще у него был саквояж
коричневой кожи с никелированным замком, но я в нем не копался.
Дом, где это произошло, находится на улице Лодочной в Минске.
– Все верно, – кивнул Джунковский. –
Но почему вы не пошли затем в жандармское управление? Зачем
скрылись?
– Испугался, что меня примут за
германского агента.
– А вот императрице рассказали!
В голосе Джунковского прозвучал
упрек.
– Ее величеству невозможно
соврать.
– Это – да, – согласился Джунковский.
– Насквозь видит. И вот как быть теперь?
Я плеснул ему рому. Он отхлебнул.
– Могу я спросить, Владимир
Федорович?
– Да, – кивнул.
– У вас есть секретные агенты в
армии?
– Нет! – покрутил он головой. – Я
запретил их иметь.
И здесь та же лабуда! И таким людям
доверяют безопасность государства?
– Почему запретили?
– Нельзя оскорблять армию
недоверием.
– А также мешать немецким
шпионам.
– Господин Довнар-Подляский! –
побагровел он. – Я вас попрошу!
– Замолчать? Я могу. Только напомню,
что это вы пришли ко мне, а не я к вам. Вы просили рассказать, а
раз так, то слушайте! Мне понятно, почему ваши подчиненные соврали
– боялись, что их накажут. У них под носом действовала шпионская
сеть германцев. Но как они могли разоблачить ее, если им закрыли
глаза и связали руки. Как служба по охране государства может
действовать без агентов? Это нонсенс!
– Откуда вам известно?
Я умный. А еще общался с офицерами
ФСБ в своем мире. Оперативниками, а не теми, кто крышует бизнес в
Москве.
– Почему императрица приблизила меня
к себе, думали?
– Наводил справки – ваше назначение
надело шуму. Молодой, никому неизвестный врач…
Неизвестный? Пусть так.
– Ходили слухи, что к вам благоволит
наследница престола. Она навещала вас в Минске и привезла в Москву
после ранения. Еще вы сделали операцию генералу Алексееву, избавив
его от тяжелой болезни.
Вот об этом доложили…
– Но теперь вижу, что дело не в
симпатиях. Вы необычный человек, Валериан Витольдович. Это не
комплимент – я разбираюсь в людях.
А вот в своей службе – ни хрена!
– Может, дадите совет?
Даже так?
– Вам известно о предстоящих событиях
на фронте?