– Я ни черта не понял, – честно
признался Моровой. – Какая-то белиберда. Дневники, эксперт. На что
они надеятся?
– Что им удастся потянуть
время.
– Чем дольше они тянут время, тем
больше будет злиться Илия, – не согласился Моровой. – А ведь он
станет последним, кто доложит обо всем Князю.
– Не переживай, Федя. Сдается мне, что
никому и ничего докладывать не придется. Все решится гораздо
раньше. Теперь хотя бы все стало ясно.
– Мне вот ничего ясно не стало, –
выглядел Моровой рассерженным.
– Потом объясню. Спасибо,
пока.
Сам я принялся догонять тверских.
Точнее Трепова, который шел последним, приглаживая свои
волосы.
И тут словно прозвучал будильник под
названием «обычная рядовая невезучесть Зорина». В роли будильника,
правда, выступил телефон. Я тяжело вздохнул, увидев на дисплее имя.
Первой мыслью было сбросить. Однако я вспомнил, что если звонит
Рыкалова, значит, что-то случилось, поэтому нажал на
«принять».
– Светлана, только очень
быстро.
– Хорошо, Матвей, – мгновенно
перестроилась она. – Если коротко, у нас проблемы. На нас наехали и
пытаются отжать бизнес.
– Светлана, я, если честно, не
понимаю, чем могу здесь помочь. Может, поднять связи вашего
мужа?
– Нет, он не поможет. Это… из
ваших.
– Из каких наших? – удивился я, глядя,
как тверские уже направляются к воротам.
– Рубежников. Он так и сказал, что
будет говорить только с тем, кто поставляет мне
ингредиенты.
– Да блин, как не вовремя. И чего он
хочет?
– Встретиться. Дал координаты. Это в
Питере. Вы же там?
– Нет, у меня тут Выборге
суд.
– Какой суд?! – встревожилась
Рыкалова. – Надеюсь, не уголовка? Если что, у меня есть хороший
адвокат.
– Нет, это по моим, как вы выразились,
делам. Скидывайте координаты рубежника, я поговорю.
Я отключился, не сбавляя ход. И
наконец-то нагнал Трепова. Тот обернулся, по-прежнему сохраняя на
своем лице подобие улыбки. Которое я тут же стер. Потому что
замечательно поработал над легендой. Ну, с каждым же бывает, что ты
спотыкаешься и влетаешь в ничего не подозревающего человека? А со
мной, непутевым и невезучим – только в путь.
Самое сложное было сконцентрироваться
на бегу. Забавно, но именно звонок Рыкаловой и помог. Потому что
мои мысли от необходимости «прочитать» Трепова сразу устремились в
город трех революций. Иными словами, как-то размылись. И перед
глазами тут же возникли образы всех товарищей, которым я помогал. И
Алангард смущенно щурился среди прочих, будто прячась от
солнца.