Коляска представляла собой обычную жестяную ванну, поставленную
примерно на такую же раму, как и в мотоциклах будущего, правда сама
коляска находилась почему-то не справа, а слева от мотоциклиста.
Впрочем, большой разницы в этом не наблюдалось. В самой коляске
имелась небольшая дверца, для удобства посадки и довольно удобное
кожаное кресло. Позади она свободно ходила на шарнире, а впереди
имелось два хитро изогнутых амортизатора. Невысокий мужчина вполне
мог достаточно удобно сесть там и вытянуть вперед ноги. Кроме того,
коляска была снабжена кожаным пологом, с войлочным подбоем. На
стоянке этот полог закрывал полностью открытую часть, а при наличии
пассажира, позволял укрыться им почти до самого подбородка. Конечно
от холода это не спасало, но прикрывало хотя бы от ветра, что тоже
было немаловажным.
Мой рабочий день, ввиду изменений проходил, примерно следующим
образом. После утреннего чая я со всех ног летел в гараж горсовета,
который находился на территории трубочного завода, там проводил
регламентированную проверку своего мотоцикла, при необходимости
заправлял его, доливал масло, после чего некоторое время, как раз
хватало на перекур, прогревал двигатель. Заправочных станций в
городе не наблюдалось, и потому бензин я получал именно в гараже.
Иногда мне планировали дальний маршрут, и я объезжал все
пригородные деревни, для того чтобы созвать депутатов на собрание в
Городской совет. Для этого на коляске мотоцикла имелся специальный
держатель куда вставлялась канистра с дополнительным топливом,
чтобы было чем пополнить бак в дороге.
Затем, после прогрева двигателя, садился на своего «скакуна» и
отправлялся на другой конец города к дому, где жил мой начальник.
Там парковался у его дома, и терпеливо ожидал его выхода. Впрочем,
это было не долго, от силы минут пятнадцать. Было очень похоже на
то, что тот через окно отслеживал мой приезд, затем сделав
приличествующую его важности паузу, степенно выходил из дома. Я к
тому времени оказывался возле коляски, где приоткрывал дверцу и он,
кивнув мне головой, обозначая приветствие, садился в кресло. Я
закрывал дверцу, поправлял полог, после чего, начальник объявлял
мне, куда надо ехать. Чаще всего, это был Горсовет. Впрочем, иногда
случались и другие маршруты.
В один из дней в двадцатых числах мая меня послали с пакетом, в
село Иващенково, лежащее в сорока километрах от Самары. Там еще до
революции, какой-то отставной генерал, построил пороховой заводик,
и какое-то время снабжал им части русской армии. Когда грянула
революция, сам генерал оказался вдали от этих мест, а заводик в
итоге продолжил работу, уже в пользу Красной армии. И вот сейчас я
ехал именно для того, чтобы передать очередное требование-заявку,
на поставку патронов и припасов для формируемого железнодорожного
состава, к отправке на фронт. Это было уже не в первый раз, и в
общем-то не вызывало никакого удивления или неудобства, за
исключением, пожалуй, того, что на это уходило как минимум половина
дня, а то и больше.