Контраст был непередаваемым: после идеальной тишины зала
ожидания и леденящего присутствия Ул`Игтина нас без перехода
поглотил шум, гам и удушающая жизненная сила этого свободного
города.
Хинот не был похож ни на один город, что я знал в прежней жизни.
Он не стремился ввысь башнями или куполами. Вместо этого он копался
вниз, как гигантский, изъеденный болезнью крот.
Узкие, извилистые улочки, больше похожие на щели между
нагромождениями каменных, деревянных и непонятно из чего сляпанных
строений, уходили вниз, теряясь в полумраке, или вообще вились по
склонам гигантской воронки, в центре которой, на самом дне, мерцало
зловещее озеро темной воды.
Над нами на разных уровнях нависали даже на вид хрупкие мостики,
галереи и балконы, увитые какими-то живучими лианами, и испещренные
руническими символами, за счёт которых всё это великолепие и
держалось. Часть из этих символов тускло светилась и тем самым
служила своеобразным источником освещения.
Воздух вокруг нас гудел от множества голосов — крики торговцев,
ругань, пьяные песни, визг детей, лязг металла из кузниц… Всё это
создавало непередаваемую атмосферу большого грязного города.
«Свободный город во всей своей красе…», — мысленно
усмехнулся я, в глубине души наслаждаясь этим местом. Свобода в
этом городе пахла безнаказанностью сильного и отчаянием слабого. На
каждом углу маячили типы в разношерстной, но явно крепкой броне, с
различным оружием на поясе.
Их оценивающие, хищные взгляды неустанно скользили по прохожим,
выискивая среди них жертву или неудачливого конкурента. Здесь не
было видимой стражи, но не смотря на это — власть всё равно незримо
ощущалась.
Банды, кланы, вроде тех же Ширутов… Все они владели частичкой
власти в этом месте, но над всеми ними стоял без сомнения, сам
Ул`Игтин… Тот, чье имя незримо сдерживало происходящий хаос от
полного погружения в анархию.
Арганд, съежившись, шаркал рядом со мной. Его глаза беспокойно
метались по многочисленным теням, что при взгляде на него создавало
впечатление потерянного щенка на бойне.
Я, в отличии от своего проводника, шел прямо с расправленными
плечами. Холодный взгляд бесстрастно направлен вперед, сквозь
толпу, а моя осанка, моя походка — всё это было не более чем
привычкой власти, которая даже будучи утраченной — действовала как
невидимый клин, заставляя людей вокруг инстинктивно отшатываться,
давая нам дорогу. Они понятия не имели кто я, но интуицией
чувствовали, что я не из тех, кого стоит трогать без серьезного
повода. По крайней мере я очень на это надеялся.