— Потому что она тебе наплела, что мне плевать на Али и поэтому я ушла. Добровольно. А ты взял и сразу же поверил, — грубо перебиваю я. — Бурак, ты прекрасно знаешь, как я люблю своего ребенка. В обиду никому не дам. Верь кому хочешь. Вот на это мне действительно плевать. Но, черт тебя раздери, не нужно вести себя так, будто не знаешь меня! Пять лет брака — это немалый срок. Значит, так. Али поедет со мной. К бабушке Ясемин. Даже не спорь. Захочешь его увидеть — приедешь к нам.
— Хороший козырь нашла, да? — произносит муж ледяным тоном. — Нет, Лейла, не будет по-твоему. Ты не станешь использовать сына и каждый раз под предлогом увидеться с ним заставлять меня приезжать по твоему желанию. Лишь ты виновата в том, что между нами произошло. И поэтому правила устанавливаю я, а не ты, дорогая жена.
10. Глава 10
Я больше не спорю. Не вижу в этом смысла. Просто отворачиваюсь от мужа и уделяю все внимание сыну: поправляю постель, а затем крепко обнимаю.
Али просыпается ближе к пяти утра. Я лежу рядом с ним, а Бурак сидит на диване в палате. Буравит нас тяжелым взглядом. Ему не нравится, что все идет не по плану и внезапная болезнь сына внесла свои коррективы. Мы могли бы забрать его и уехать, но я решила не будить ребенка.
— Мам... — Сжав мою ладонь, Али второй рукой обнимает меня за шею. — Ты здесь...
Я практически не спала. Да, меня клонило в сон, но я смотрела на сына и все думала, как же сложится наша дальнейшая судьба? Муж мне не верит. Я понятия не имею, почему он так категорично настроен? Даже несмотря на слова свекрови. Она и раньше бурчала про меня гадости, но до такого ужаса никогда не доходило.
Сейчас я знаю точно: наша семья действительно разрушена. Мы никогда не помиримся. Прежнее не вернется.
— Тут, конечно, — повторяю я его слова. — Мама тут...
Слышу тяжелые шаги недалеко от нас. Бурак садится на стул, на котором я сидела еще недавно и наблюдала за сыном. Но потом легла рядом с ним на кровать.
— Как ты себя чувствуешь, Али? — интересуется он хрипловатым голосом. Лицо усталое, глаза красные. Кажется, он тоже не спал.
Не знаю... За ним я не следила.
— Хорошо, — кивает сын. — Но я останусь тут, с мамой.
Феррахоглу сжимает челюсти. Переводит взгляд на меня и, что-то пробормотав сквозь стиснутые зубы, выдыхает.
— Ты поедешь с мамой, — сухо соглашается он. — К бабушке Ясемин. А после работы я приеду к вам. Договорились?