Погрузившись в чтение, Елизавета впитывала каждую строчку. Неспешно смаковала абзац за абзацем, выстраивая перед мысленным взором целые картины.
Вот разрешение на работы дает Император и двое мистических Высших – кто это, в книге не объяснялось. Вот закладывается фундамент с камнем, благословенным в Центральном храме у Источника. Звучит величественно! Вот первые торговые караваны… Но императоры ссорятся, и теперь замок – не торговое место, а форт-пост.
Это было куда интереснее, чем глупые сказки!
А ее прадед, оказывается, умел рассказывать так, что оторваться невозможно.
И строил этот замок в надежде, что тут будет процветать мирная жизнь. Пусть воздух и слегка испорчен запахом сернистых источников.
Тихий стон заставил отвлечься от книги.
Померещилось?
Но нет – звук повторился.
- Бернард? – прошептала тихонечко, но ответом ей стал рык!
Елизавета так и приросла к креслу.
Тело вдруг обмякло, покрываясь липкой испариной.
Человек не может так рычать! Он ведь… он не животное!
Ширма дрогнула и с грохотом повалилась на пол. А за ней…
- Бернард! – взвизгнула не своим голосом и, подхватившись, в два счета оказалась рядом. – Охрана! Врач… А-а-а!
Заорала от ужаса, ощутив себя на лопатках.
А сверху навис мужчина.
Глаза бешенные, желтые, как у зверя. И клыки…
Раб шумно потянул носом, будто принюхиваясь и, на секунду прикрыв глаза, обжог таким взглядом, что Елизавета всерьез засобиралась прочесть «Отче наш». Или потерять сознание.
- Ты-ы-ы… – захрипел жутко.
И вдруг, закатив глаза, повалился на нее всем весом.
А в следующее мгновение в комнату ввалилась охрана во главе с ее мужем – герцогом фон Латтимером.
10. Глава 9
- Я давно говорил – нужно избавиться от этого отребья! Зачем он тебе? Найму другую охрану. Они дадут столько клятв, сколько захочешь. Сам владыка носа не подточит.
Высшую силу сравнивают с комаром… Какое богохульство!
Но Елизавета молча наблюдала за шагавшим из угла в угол герцогом и молчала.
А что тут скажешь? Пусть лучше думает, что перед ним напуганная до икоты девица, чем разозленная до трясучки женщина.
А муженек-то ее, оказывается, та еще тварь! Урод небесной красоты! Садист!
И это еще мягко сказано.
Первое, что сделал сиятельный супруг, ворвавшись в ее комнату – с размаху дал Бернарду под ребра окованным железом сапогом!
Елизавета могла поклясться, что слышала хруст.