В самой Комнате-где-всё-спрятано Уильям по уже отточенной
несколькими годами методике принялся расстреливать неподвижных и
крайне крепких големов целым каскадом заклинаний, сила которых шла
по нарастающей.
Крайне хорошо помогает при необходимости выкинуть все мысли из
головы, полностью сосредотачиваясь на самом процессе. Как
полноценная физическая тренировка, только вместо настоящих мускул,
— эфемерные, магические.
Уильям слегка потерялся по времени, практикуясь в выносливости,
раз уже час как наступил отбой, зато сработало! Более никаких
настырных мыслей о непрошенных возможных переменах будущего и
неадекватных чистокровных. Только он сам, блажь да Мерлинова
благодать.
Хогвартс постепенно погружался в ночь. В высоких коридорах уже
почти не горели факелы, оставляя на стенах только слабые отсветы.
Каменные полы остыли, и каждый шаг по ним теперь отдавался глухим
эхом, словно сам замок нехотя отзывался на звуки. Воздух был
прохладным, стены казались особенно массивными и чужими в этом
полумраке.
Большая часть учеников давно скрылась в гостиных. Двери
факультетских башен плотно закрылись, лестницы замерли, лишь
изредка меняя своё положение с ленивым скрежетом. В пустых
переходах порой шевелились тени — это кто-то из призраков медленно
проплывал мимо, оставляя за собой лёгкий след холода. Их голоса
почти не звучали, только лёгкий перешёптывающийся звук напоминал о
том, что замок всё ещё жив.
Картины, висящие вдоль стен, сбавили свой обычный шум.
Большинство их обитателей устроились на ночной отдых, накрывшись
пледами или сбившись в уголки своих рам. Лишь самые беспокойные
шептались между собой, едва различимо для уха.
В библиотеках и пустых классах сквозняки перебирали бумаги,
невидимо шурша между партами. Пыльные перья покачивались на
подставках, словно что-то невидимое касалось их в темноте. Вдали, в
старых коридорах, кто-то едва слышно постукивал — может быть,
привидение, а может, просто старый замок шевелился во сне.
Башенные часы пробили полночь, глухо и тяжело. Звук расходился
по всему Хогвартсу, ударяя в высокие потолки и замирая где-то в
подземельях. После последнего удара тишина стала ещё глубже, накрыв
собой всё: и подземные уровни, и башни, и длинные пустые
коридоры.
Ночь окончательно вступила в свои права. Замок спал, только
редкие стражи его стен — портреты, призраки и ветер в щелях — несли
свою безмолвную вахту до самого рассвета.