— Но, к твоему сведению, у всех, кроме него, есть ещё дела,
которые они не могут отбросить ради твоих капризов и необходимости
быть в центре внимания. — От лица девушки уже можно было
прикуривать, настолько там была концентрированная злость, которую
парень заметил. — Что, не нравится, когда говорят правду в лицо?
Ну, бывает. Такое же я испытываю раздражение, когда ты вываливаешь
всё это мне после не слишком хорошего дня.
На долгие несколько секунд в гостиной была оглушительная тишина,
будто воздух резко исчез из комнаты. Как оказалось, это был Купол
Тишины, заранее поставленный девушкой. Уильям не дал ей начать уже
свою отповедь, ну или истерику, не желая до этого доводить:
— Так что я прошу тебя, хватит упоминать каждую неделю этого
придурка, будто у нас нет других тем для разговора. Я прекрасно
понимаю, что тебе очень хочется это с кем-то обсудить, но я устал.
Перманентно устал. А потому выливай весь этот ушат дерьма, которым
поливает тебя Снейп во время ссор, на кого-нибудь другого.
Спокойной ночи, Лили.
И не дав ей влепить себе пощёчину, накричать или что ещё любят
делать девушки, когда им грубят, Уильям… Тактически отступил. Будет
на него дуться Эванс неделю или месяц, рано или поздно сама придёт
извиняться, он успел достаточно изучить её характер, а так как
близких друзей из парней у неё больше и нет, то исход событий легко
читаем.
Он-то наконец отдохнёт от этого вездесущего Снейпа, про которого
Лили может говорить очень и очень долго. Нравится ей, что ли,
жалеть убогих?
Парня и так постель заждалась, а выходить обратно в гостиную
боязно…
Класс зельеварения располагался в подземельях Хогвартса, в
прохладном каменном зале с низким сводчатым потолком. Воздух здесь
всегда был чуть влажным, пропитанным смесью запахов трав, масел,
горьких и резких настоек. Свет проникал лишь сквозь несколько
узких, затянутых паром окон, и чаще всего помещение освещали фонари
на крючьях и лампы с желтоватым пламенем.
Вдоль стен стояли ряды шкафов и полок, уставленных банками,
склянками и бутылями разных размеров. Некоторые содержали
ингредиенты в виде порошков, другие — в формалине, на спирту или
просто высушенные. В одном углу — большая стойка с закатными
ящиками, в которых хранились редкие компоненты, запертые на ключ.
Эти ящики Слизнорт открывал лично, когда требовалось что-то
особенно ценное или нестабильное.