Ванда села с ними. Что бы Яшек ни увидел, это не могло быть лицо хранительницы. Хотя Ванда и излучала мягкий свет, он полностью скрывал черты ее лица, как белая фата скрывает лицо невесты от жениха.
– Вас прислал стражник моего отца?
– С поклонами и дарами для вас. Отец ваш спит, никто не вправе потревожить его покой. Господин Новаковский исполняет волю князя, которую тот передает ему через сны.
– Отец проживает в более спокойной местности. Он может счастливо спать хоть века. Пожалуйста, передайте ему, что его дочь все еще его любит и старается, как может, исполнять свои обязанности.
– Спасибо, госпожа.
– У вас есть дары и для моих людей?
– Тридцать килограммов серебра, госпожа.
– Очень пригодится. Спасибо. Оставьте стражнику у ворот. А теперь перейдем к более важным делам. Зачем вы беспокоите моего кузена?
– Мы собираемся в поход, госпожа. Я бы хотел, чтобы ваш кузен сопровождал нас.
– Он хочет забыть о своей прежней жизни.
– При всем уважении, госпожа, он не может о ней забыть.
Шулер что-то пробормотал. Дочь погладила его по длинным волосам.
– Он не может забыть своего имени, госпожа. Оно его… – Кутшеба заколебался.
– Приручило, – подсказала Ванда. – Ты это хотел сказать?
– Это слово не отражает всего смысла, госпожа. Но да. Лишенный имени, он может стать тем, чем был когда-то, – неуправляемой силой, чистым гневом.
– Не под моим покровительством!
– Это правда. Но я хочу вырвать его из-под вашего покровительства, госпожа.
– Ты уклоняешься от ответа: почему?
– Я отправляюсь в длительное путешествие. Опасное. Шулер Судьбы мне очень пригодится. Но это не все. Мы будем путешествовать не только верхом, но и на механическом транспорте. Кто-то должен сдерживать мои несчастья, чтобы не допустить катастрофы. Шулер меня знает и справится с этим лучше, чем хранитель машины.
– Я могла бы освободить тебя от них, – Ванда смотрела Кутшебе прямо в лицо, и он на какое-то мгновение увидел ее глаза – большие и светло-голубые. Мара внутри него завыла, словно взгляд Ванды жег ее живым огнем. Она неистово царапала душу Кутшебы, готовая выскочить и драться за него с силой, которая не оставляла ей шансов.
– Нет, госпожа. Спасибо, но нет.
– Как пожелаешь, – казалось, она погрустнела. – Я отпущу с тобой моего кузена, но только если он пойдет по собственной воле.