Но вот теперь... как долго продержится моя анонимность?
— Стесняться уже ни к чему, — прервал затянувшееся молчание хозяин апартаментов. — Можем сразу на ты, раз мы настолько сблизились, что я отдал тебе ключи от своего кабинета.
Я попыталась сглотнуть, но потерпела фиаско. Горло превратилось в наждачную бумагу.
— Как зовут? — Разумовский сделал знак охранникам, и те без лишних слов вышли, притворив за собой дверь кабинета.
— С-саша, — прошелестела я.
— Ну что ж, С-саша, — он опустился в кресло напротив стола, за которым я так и торчала. — С нескрываемым интересом выслушаю все твои объяснения. Помрачение рассудка? Мистические обстоятельства непреодолимой силы? Инопланетяне? Или что-нибудь в духе «Иронии судьбы»? Я открыт к любой теории. Не ограничивай свою фантазию.
Врать напропалую в попытках выкрутиться любой ценой не имело смысла. Оставалось одно. Говори полуправду — и тебе скорее поверят.
— Мне заплатили.
— Ого, — чёрные брови взлетели вверх. — Очко в твою пользу. Удивила.
— Я… мне… у меня сложные жизненные обстоятельства. Очень… сложные. Вот я и согласилась! Со мной связались, анонимно. Попросили достать бумаги. Объяснили, как. Вот про панель на ящике рассказали и… и как пройти сюда — тоже.
— Так ты, может, и о том, что крадёшь, не догадывалась?
— Догадывалась, — продолжала играть в дурочку я. — Но я просто… я не стала лишних вопросов з-задавать. Мне просто сказали, что и откуда взять. И что они со мной свяжутся. И что… заплатят.
Разумовский изучал меня с бесстрастностью академика, наткнувшегося на прелюбопытный экземпляр:
— Кем работаешь?
— Я… д-да так… пишу всякое… для одного глянца.
Не соврала. Я действительно работала в подобном журнале, сразу же после выпуска из универа, но через год оттуда сбежала — не прижилась в дружном женском коллективе.
— Так мой взломщик — репортёрша из глянца? — Разумовский потёр щёку, на которой обозначилась лёгкая небритость. — Позор какой-то. Кому расскажи — засмеют.
Он выглядел собранным и спокойным. Не злился, не нервничал и вёл едва ли не светский разговор. Может, нам таки удастся договориться?
— Но совсем друге дело те, кто тебя сюда отрядил. Эти ребята неплохо осведомлены, верно? График уборки, документы и даже механизм в ящиках стола. Впечатляет. Слушай, я хочу с ними поговорить.
Эта обыденность тона зазвучала максимально обманчиво.