Поэтому, когда поступила в университет, Василиса никому не призналась, что довольно неплохо играла, хотя и здесь имелась женская волейбольная команда. Но на первом курсе намного важнее хорошо учиться. У них несколько человек после первой же сессии вылетело, но в основном иногородних, живших в общежитии, которым крышу от внезапной свободы и самостоятельности сорвало.
В том, что они с Тимом в один университет поступили, тоже ничего удивительного. Вузов в их городе не так уж и много, и не одни они здесь такие были — знакомые ещё со школы. И хоть факультет выбрали один, но ведь специальности-то разные. У них и набор предметов заметно отличался. Но вот учились бы на одной, и находился бы Тимофей рядом, с Василисой ни за что бы подобного не случилось. Он точно бы её вовремя в чувства привёл и остановил.
Само собой она взрослый человек, и друг за её косяки не отвечает, но посочувствовать-то мог, а не выговаривать. Василиса и без него прекрасно понимала, какую глупость совершила, и до сих пор ругала себя за это. И помочь, естественно, мог.
Тем более он же тоже парень и учился с Золотовицким — чёрт бы его побрал! надо ж ему было нарисоваться настолько невовремя! — не только на одной специальности и курсе, но и в одной группе. Но вместо того, чтобы подсказать, лишь бесполезно нудил.
— На что он там гарантированно западает? — сумрачно поинтересовалась у него Василиса.
Тимофей немножечко помолчал, по-прежнему вертя в пальцах карандаш, потом, приподняв брови, выдал с какой-то непонятной интонацией:
— На троечку.
— Какую? — озадачилась Василиса, даже предположений никаких не возникло. — Это что?
— Ну-у-у, — протянул Тимофей пространно, неуверенно замялся, хотя потом всё-таки пояснил: — Размер.
Но яснее ничуть не стало.
— Размер? — повторила она непонимающе. — Чего? — И тут до неё дошло: — А-а. — Василиса фыркнула снисходительно. — И это все его интересы?
— Ты же спрашивала про «гарантированно», — справедливо напомнил собеседник, — а не про все. — Он сделал небольшую паузу и затем осторожно произнёс: — А у тебя ведь…
Но Василиса помешала ему договорить
— Любомудров! — воскликнула с праведным негодованием. — А я всё это время верила, что мы друзья. А ты… оказывается…
— Это же чисто на автомате, ненамеренно, — невозмутимо оправдался Тимофей. — Природные инстинкты.