— Глухая, что ли? — в пару шагов оказывается рядом, хватает за локоть и дергает на себя.
Я едва с кровати не сваливаюсь!
Вырываюсь и отталкиваю его от себя. Уже открываю рот, чтобы приложить парой ласковых, но осекаюсь, метнув взгляд на девочку. Она стремительно бледнеет, а взгляд больших синих глаз будто бы стеклянным становится.
— Подожди меня здесь, детка. Хорошо? — улыбаюсь, хотя дается это с трудом.
Эйма кивает.
Иду прочь, торопясь увести взвинченного дракона за собой. И только когда дверь плотно закрывается, а мы отходим по коридору на несколько шагов, резко оборачиваюсь и тычу пальцем ему в грудь.
— Еще раз поведешь себя так при ребенке, я тебе глаза выцарапаю!
Он на мгновение застывает, явно пораженный происходящим. Но практически сразу лицо искажается яростью. Рывок — и мои запястья крепко сжаты в стальных тисках. Толчок к стене — и я прижата, как бабочка в альбоме коллекционера.
— Не смей. Говорить со мной. В таком. Тоне. Или ты забыла, чему я тебя учил в начале наших отношений?
В мыслях будто по щелчку промчались несколько обрывков из прошлого. И будто бы вернулись эмоции старой Леоны. Мне захотелось зажмуриться, сжаться в комочек и поскорее исчезнуть отсюда.
Мотаю головой, отгоняя странные чувства.
Вот же сволочь! Он бил ее. «Воспитывал» себе идеальную, по его мнению, жену. Которая для статуса, а не для жизни. Кроткая, улыбчивая на людях, умеющая себя хорошо вести.
К горлу подкатывает тошнота. Набираюсь смелости и что есть сил отталкиваю прочь.
— Кажется, ты забыл, кто у нас в гостях, милый.
Рахгар моргает, и пелена злости исчезает с его черных глаз. Он опускает руки, окидывает меня оценивающим взглядом.
— Верно. Но мы еще вернемся к этому разговору, — одергивает манжеты рубашки, передергивает плечами, сбрасывая напряжение. — Ты изменилась. И мне это не нравится.
Последним жестом проведя пятерней по волосам, муженек первым возобновляет шаг по коридору. Я стою пару секунд, переводя дыхание. Меня потрясывает.
Изменник, подлец, плохой муж — это все не так печально в моем случае. Но не насильник. Не важно, в каком виде он будет это проявлять: физическом, сексуальном, эмоциональном… Каждое по-своему ужасно.
Судя по тому, как отреагировала Эйма, она не первый раз видит подобные «отношения» приемных родителей. И боится отца. Неужели он поднимал руку и на нее тоже? Как бы я ни напрягала память, ничего не всплывало в ответ.