Света просто обожала всякие навязчивые состояния, особенно переедание и шопинг. Она сама первую половину жизни справлялась с внутренними демонами с помощью еды. Соответственно, вторую половину – затянувшуюся и безрадостную – решила пройти под знаменем бездумных покупок.
Как и подобает талантливому мозгоправу, Светлана Александровна носила под полушарной коркой таких чудищ, что хватило бы на пару сотен архитектурных шедевров и политических триумфов. Ну, или на пожизненное заключение в тюрьме для особо опасных преступников в Балтиморе или Ховринке, если ее когда-нибудь достроят.
Если Ховринку когда-нибудь достроят, Янковский обязательно выкупит крышу под вертолетную площадку. Он будет регулярно прилетать туда и находить успокоение в прогулках по крепостной стене. Единственный способ убедиться, что в темной комнате нет черной собаки – войти в комнату и больше не совершать ошибок. Никогда. В принципе, можно попытать счастье и посадить вертолет на крышу лежащей в руинах больницы. Сесть, обойти крышу по периметру, улететь, убедившись в отсутствии человека в белом костюме. Так просто.
Еще проще. Посадка не потребовалась. На фоне грязно-серых снеговых туч белела фигура. Станислав подлетел ближе. Галлюцинация не растворилась. Пилот отчетливо видел человека в белом. Даже двух? Янковский заметил, что в проеме выхода на крышу застыл еще один белый силуэт: гротескный, угловатый, плоский, словно сделанный из картона.
Мужчина зажмурился. Вертолет опасно снизился. Глаза открыты. Крыша пуста.
Набрав высоту и вернувшись к изначальному маршруту, Янковский не мог избавиться от навязчивых вопросов. Что появилось раньше? Белая фигура или сновидение о ней? Прилетал ли он сюда прошлой ночью или это был сон? Сколько ночных полетов к больнице успело поиметь место? Провалы в памяти или ложные воспоминания? Что влекло его к Ховринке? Ответов не было.
На дополнительном мониторе, синхронизированном с телефоном, высветилось новое сообщение. Австриец.
> Ищете ответы, пан Янковский? У меня их нет. Запишитесь на прием к озерной ведьме. И хватит летать над Krankenburg. Шум вашей Wunderwaffe беспокоит пациентов.
Беспокоить пациентов во время погружения в транс не рекомендовалось никому. Даже гипнотерапевту. Специалисту полагалось послушно следовать за фантазиями и воспоминаниями подопечного. Всевозможные императивы считались дурным тоном. Но случай Сары отбросил всю психологическую псевдонауку в лице Игнатия на полтора столетия назад, к истокам, к Месмеро и Шарко. Пациентка грезила наяву, и после выхода из транса грезы не покидали ее. Еще они были слишком сложны и изощренны для недалекой инстаграмщицы. Она попросту не обладала достаточными знаниями, чтобы сконструировать столь мощный и запутанный поток оккультных архетипов. Кто-то хорошенько промыл мозги девчушке, загрузив туда сжатый архив, вмещающий весь спектр тайных библиотек: от хранилища Ватикана до фиванских свитков, от Гермеса трижды великого до Войнича. Не стоило сбрасывать со счетов и другую версию: будучи склонной к истерии, Сара вовсе не так глупа, а попросту демонстрирует педоморфное поведение, искусно изображая ветер в голове.