Ветер в голове. В буквальном смысле. Она не притворялась. В ее мире был только ветер. Впервые погрузившись в транс, Сара не поняла, куда вообще попала. Ни звезд, ни неба, ни тверди. Лишь обжигающе теплый ветер носился над водой. Воды, впрочем, тоже не было. Паника быстро уступила место девичьему любопытству. Это ее мир. Она может сотворить все, что угодно. Не так. Она может сотворить мир. Мир в мире. Мир во всем мире. Все миры в мире. Разве не этому ее пытался научить красный ангел, приносящий восходящее солнце на стальных крыльях? Она Сарра.
И сотворила Сарра бескрайнюю пустыню. И нарекла эту пустыню Сарратогом. Алый песок шелестел, гонимый предвечным ветром, покалывал ладони, босые ступни и обнаженную спину. И тело Сарры переполнилось ощущениями. И почувствовала Сарра, что это хорошо. Приятно…
– Можете просыпаться.
– Ой.
Игнатий всегда сидел спиной к загипнотизированным пациентом. Боковым зрением он увидел, как девушка поспешно и смущенно отдергивает руку от паховой области. Сама по себе попытка мастурбации, даже столь эмоционально насыщенной, не была чем-то из ряда вон выходящим. Аннушкина испугало другое. Он заметил, как на самой границе зрительного поля от стены отслаивается не то бумажный, не то картонный человеческий силуэт и, планируя, скрывается под кушеткой.
Психика гипнотерапевта дала упреждающий артиллерийский залп, отгоняя далекое воспоминание. Повинуясь смутному порыву, мышцы Игнатия приготовились пасть ниц перед гипнотическим ложем, но тут же были сведены судорогой. Другой, гораздо более древний и могущественный инстинкт быстро просчитал последствия: смерть, мгновенная, но мучительная. Можно случайно заметить, но нельзя специально видеть. Ты неправильно смотришь. Ты не научился. Не смей туда смотреть. Не смей проверять, не лежит ли под кушеткой кто-то или что-то.
Маленький Дима лежал под кроватью, пока бабушка перестанет кричать на маму, вспомнит о нем. И кто-то или что-то спустится к нему.
– Дима, ты опять все вещи разбросал?
– Мама, это не я.
– Опять? С меня хватит. Мы идем к врачу.
– Ну маааам! Я уже выздоровел.
– Никаких мам. Если ты выздоровел, то зачем опять спрятался под кроватью? Ну что ты молчишь? Не вздумай плакать! – Лена встала на колени у кровати. – Ты уже взрослый мальчик, поэтому должен понимать. Наша бабушка старенькая, она немного не в себе. Ты обязан помочь своей маме в непростой жизненной ситуации, а не отсиживаться под кроватью. Согласен?