– Значит, я теперь официально инвалид?
Друг качнул головой.
– Не о том думаешь. Тебе тогда сердце дважды заводили и голову чинили несколько часов – такое даром не проходит. И тут не статусы важны, не справки. С полным твоим диагнозом каждый приступ может стать последним, так что…
За этим «так что» крылась пожизненная зависимость от таблеток, бесконечные проверки, осмотры, анализы и врачи. Но, главное, страх. Постоянный животный страх.
Тогда-то и начались кошмары. Тогда-то и закончилась его прежняя жизнь. Закончился, по сути, прежний он. Но она всё же осталась. Почти не плакала, почти не жаловалась и обычно быстрее всех запоминала все названия, все даты, все новые схемы лечения.
– Она тебе, дураку, жизнь спасает! – без конца повторяли окружающие.
– Да. А себе гробит.
Спорить с ним никто не брался, но и согласных почему-то не находилось.
– Зачем я тебе такой? – однажды не выдержал он.
– А чем я лучше тебя? – в вопросе этом не было ни тени иронии или сарказма. Она говорила совершенно серьёзно.
– Ну, по крайней мере, тем, что ты не больна! И гарантированно доживёшь до завтра!
– Уверен? Пока да, пока я здорова. Но как раз завтра могу заболеть, да ещё пострашнее, чем ты. Могу оказаться в коляске или стать овощем, ослепнуть или оглохнуть по какой-нибудь причине. Потерять руку, ногу или сразу голову – как тебе такой вариант? Я могу просто уйти из дома и больше не вернуться. Попасть под колеса, упасть с лестницы, утонуть, отравиться. Есть машины, поезда, самолёты, маньяки, террористы, пожары, взрывы, вирусы, поддельные таблетки – сотни способов умереть. Как там у Булгакова, помнишь? Плохо не то, что человек смертен. Плохо то, что он внезапно смертен, да? Любой из нас может умереть в любой момент. Любой. Просто большинство, в отличие от тебя, об этом не думают, вообще не помнят. Просто живут. Так чем я лучше тебя, скажи?
Он не ответил. Не кинулся обнимать, целовать или благодарить. Не давал обещаний. Лишь пристально и долго смотрел ей в глаза, чувствуя, как тугая пружина страха медленно разжимается…
Кошмары, как и приступы, не прекратились, нет. Никакого медицинского чуда. Всё те же правила, таблетки, «врачебный надзор» – на первый взгляд ничего не изменилось, но жизнь как-то вдруг снова стала жизнью. Пожалуй, ещё более яркой и живой, чем была когда-то.