2
Сборы много времени не заняли, очень
скоро мы взнуздали скакунов и вывели из сарая на задний двор.
Мне досталась лошадка Герды, а Микаэль взял под уздцы и повел на
соседнюю улицу жеребца Ганса.
—
Там в грязи завязнем, — махнул он рукой в сторону парадного
входа.
Судьбой Болта маэстро интересоваться не
стал, явно ожидая, что узнает обо всем в свое время. Я же
пока разговор начинать не спешил.
Мы
вышли со двора, забрались в седла и без всякой спешки
поскакали к ближайшим городским воротам. Дорога здесь и в
самом деле была заметно шире; с одной ее стороны проложили
деревянные мостки, с другой к реке тянулась помойная канава, в
которую стекали дождевая вода и нечистоты. Из-за этого
проезжая часть не превращалась в непролазное болото, повозки
и экипажи ехали споро, не увязая колесами в грязи.
Но
местами все же попадались глубокие лужи, в одной из них даже
увязла карета. Кучер с кряхтеньем тянул лошадей за поводья, а
охранник и пара соблазненных легким заработком оборванцев
толкали экипаж сзади. Миловидная сеньора с нескрываемой
тревогой глядела в окошко и обмахивалась веером, маэстро Салазар
галантно приподнял шляпу и продекламировал:
—
Чудесные глаза сразили как картечь! Я всех готов забыть, у
ваших ног прилечь…
Дама благосклонно улыбнулась, ей точно
не доводилось видеть, как именно «разит картечь». Охранник
нахмурился, но благоразумно промолчал. Микаэль посмотрел на
него с некоторым даже разочарованием.
—
Ужасные вирши, — заметил я, когда карета осталась
позади.
Маэстро Салазар отмахнулся, не принимая
упрека.
—
Ты удивишься, сколько дуэлей случилось из-за моего
стихотворного дара! Он воистину ниспослан мне самими
небесами!
Я
только покачал головой. Стихи, карты и женщины интересовали
моего спутника лишь как повод ввязаться в поединок.
Беззаветно и бескорыстно он любил только вино.
За
городскими стенами разгулялся легкий ветерок, и я порадовался
тому, что надел плащ, а вот маэстро Салазар ограничился
камзолом и потому зябко ежился. Впрочем… вовсе не уверен, что
руки Микаэля дрожали исключительно из-за холода. Его вполне
могло донимать похмелье, а не свежий воздух.
—
Когда будем возвращаться, тебе придется оплатить за меня
сбор, — предупредил маэстро Салазар, едва мы пересекли мост и
направили лошадей прочь от города.