Поцелуй?
Всего лишь поцелуй?
Кирьянов темнит…
Откуда мне знать, затрону ли я тайные уголки его души?
Он может врать, но это неважно.
Он мог придумать что-то хуже. Да хоть собрать всех своих друзей и пустить меня по кругу, но попросил поцелуй. Неужели чувства не остыли? Если честно, то я и тогда не думала, что у него есть что-то серьёзное ко мне.
Вадим Кирьянов – мужчина, разбивающий женские сердца вдребезги.
Умеет ли он любить?
Впрочем, для того, чтобы желать человека, любить его совсем необязательно.
- Это всё?
- Это лишь моё условие. Помочь мне потопить Павла ты пообещала сама. Уверен, тебе этот процесс доставит не меньше удовольствия. И если уж мы начали разговор раньше… Как ты? Тело отошло?
Киваю и потихонечку опускаю ноги с кровати.
Я всё ещё в тюремной одежде. Хочется содрать её с себя, вышвырнуть и не видеть больше.
- Хорошо. Переоденься. В шкафу есть одежда. Она вся новая. Это то, что доставили, пока ты спала. Очень надеюсь, что угадал с размером. Я буду ждать тебя в столовой. Как только приведёшь себя в порядок, спускайся. Поговорим и обсудим план дальнейших действий. Мне нужно знать все детали, чтобы понимать, каким образом тебя осудили, и как мы докажем твою невиновность.
Кирьянов замолкает, окидывает меня взглядом и выходит из комнаты, а я бросаюсь к шкафу, хватаю из него полотенце и спешу в душ.
Этот запах…
Мне хочется поскорее смыть его с себя, содрать вместе с кожей, которую он пропитал. Оказавшись под тёплыми струями воды, я ненадолго даю волю эмоциям, всхлипываю и ощущаю, как вместе с водой по щекам текут обжигающие слёзы.
Надеюсь, у нас всё получится.
Если Павел заявится туда снова, чтобы поговорить со мной и заставить подписать нужные ему бумаги, он быстро поймёт, что я сбежала. Меня объявят в розыск, и тогда даже Кирьянов не сумеет помочь. А как же мама? Наверняка она переживает, а адвокат пытается добиться встречи со мной? Она ведь не бросила бы меня – это факт. Мне бы как-то дать ей понять, что я на свободе… Но этот момент лучше обсудить с Вадимом, ведь теперь я не одна.
До боли вожу мочалкой по телу. Кожа раскраснелась, а мне всё кажется, что противный запах сырости и обречённости, никуда не ушёл. Вспоминаю, с какой ненавистью смотрели на меня женщины, а потом этот плевок в кашу… Передёргиваю плечами, а желудок жалобно стонет.