Вообще,
странные бои без правил. Я ожидал увидеть здесь звёзд кулачных
боёв, суровый мужской мордобой, но вместо этого они устроили шоу с
казнью неугодных людей... Ну и те, кому предстояло меня словить,
внимательно наблюдали, оценивая силы пришедшей в эту ловушку
«жертвы».
— Зря ты
так. Я не собираюсь плясать под дудку этих мудаков. И ты мог бы
выговориться.
Я
проскользил мимо него и дал символический щелбан по затылку. Будь у
меня в руке оружие, он был бы уже мёртв.
Парень
развернулся и натравил на меня целую стаю электрических змей.
Выглядело это эффектно, но оказалось бесполезно. Я просто прыгнул
вверх, и большая часть даже не облизала своими молниями мою защиту
из чистой, спрессованной маны.
— Нам не о
чем говорить! Ни с тобой! Ни с этими тварями! Я был в своём праве!
Они заслужили!
— Что
заслужили? Смерть? Быть разорванными на клочки?
— ДА! Они
знали, что я не смогу без неё жить! Знали, что я за неё любому
горло перегрызу!
— О, так
это история о печальной любви. И что, легче стало, как всем
отомстил?
Я увернулся
от очередной атаки и приземлился прямо перед магом. Резкий удар в
живот выбил из парня дух, и он скрючился и попытался отмахнуться от
меня, но лишь легонько зацепил меня кулаками.
— Нет! —
сквозь стиснутые зубы ответил он и поднял голову, смотря мне прямо
в глаза. — Я не всех убил… Некоторые сбежали. Виновные во всём
этом…
— А дети?
Твои братья и сёстры тоже были виноваты?
— Моим
братьям больше лет, чем тебе. А сёстры давно уже вышли замуж и
влились в чужой род. Детей я не трогал. Пусть они ненавидят меня,
мне плевать. Я был в своём праве. То, что она простолюдинка, – не
значит, что мы не можем полюбить друг друга. Они убили её, чтобы я,
видите ли, взялся за голову!
— И ты
взялся… Но им не понравилось, что ты взялся за их голову. Что же,
понимаю…
Я подошёл
совсем близко к нему и насытил пространство перед собой плотной
маной, что стала вязкой стеной, не дающей пошевелиться его ручным
электрозмеям.
— А что ты
сделаешь, если вдруг вырвешься из оков?
— Убью
виновных…
— А потом
что?
— Не
знаю... Потом мне будет плевать.
— А чего бы
хотела она, — задал я вопрос, на который большая часть таких вот
мстителей не знает ответа.
Они
теряются, замирают, погружаются в себя... Они ненавидят этот
вопрос. Они боятся его больше, чем топора палача. Потому что ответ
им известен… И он разрывает им душу.