В настоящее время катер, задействован на перевозке личного
состава на корабли нейтралов. Пока перевозят раненых, а там дойдёт
и до остальных. В моём распоряжении как минимум полтора часа, пока
не завершится переброска людей. Более чем достаточно, чтобы
завершить подготовку к походу.
Остаётся только понять, согласится ли кто-нибудь отправиться со
мной. От этого будет зависеть и дальнейший ход моих действий. В
приоритете прибыть со своими людьми в качестве слаженной боевой
единицы. В этом случае я появлюсь в Порт-Артур не с пустыми руками,
что несколько облегчит мне жизнь.
С другой стороны, даже если дойду на катере в одиночку, всё
равно получу под свою руку команду из флотского экипажа. В этом
случае мне будет немного сложнее, но в общем и целом ничего не
поменяется. Буду драться как и где захочу. Главное найти нужный
подход к командованию, а уж я-то постараюсь.
Касаемо же намерения Руднева затопить катер, если я не найду
добровольцев. А не пошёл бы он лесом. Угоню катер, и всех дел.
Дезертируют с фронта, а не на фронт. Сомневаюсь, что за перегон в
крепость боевой единицы меня предадут суду. Это всяко лучше, чем
пускать его на дно…
К назначенному сроку на корму начал подтягиваться народ, кто в
одиночестве, кто с товарищем. Интересовались правда ли я собираюсь
в Порт-Артур, кивали и отходили в сторонку. Последним явился Ложкин
в сопровождении старшего боцмана Харьковского. Одиннадцать
человек.
Я встретился с каждым взглядом и никто из них не отвёл взор в
сторону. Трое смотрели с лихим задором, этим приключений явно не
хватило. Четверо, и боцман с кондуктором в том числе, с хмурой
решимостью. Остальные с обидой, что ли, не на меня, а за то что
японцы надавали нам по щам. Не знаю как я это понял, но в своей
правоте был уверен.
— Братцы, надеюсь вы понимаете, что мы можем до Порт-Артура и не
дойти. Нас могут побить японцы, или в море сгинем во время шторма,
и о судьбе нашей никто никогда не узнает. В Артуре на берегу
отсидеться не получится, придётся драться, это ведь война.
— Да мы уж всё для себя решили, ваше благородие, — после
минутного молчания за всех ответил Харьковский.
— Добро. Тогда так. Боцман, в помощь тебе Иванов и Снегирёв, —
указал я на машиниста и рулевого. — Подготовьте воду, провизию и
вещевое имущество, сам разберёшься, что нам потребуется по
хозяйственной части, потому как пока будем рассчитывать только на
себя. Четыре жестянки с керосином и столько же с машинным
маслом.