— Хм. Вы молодые горячие ещё. Лишь
бы приключений найти… — Пробормотал он, но я решил ничего на это не
отвечать.
К вечеру мы подъехали к городу.
Это был небольшой городок, но именно
город. Не просто поселение или деревушка. По мере приближения
становилось ясно: здесь есть своя структура, улицы, дома из камня и
дерева, аккуратно выложенные тротуары, факелы на стенах домов и
даже сторожевая башня у ворот. Город был обнесён невысокой, но
прочной стеной, а внутри чувствовалась определённая
организация.
— Куда тебе? — уточнил торговец. —
Показать дорогу к таверне? Хотя откуда у тебя деньги на таверну? —
добавил он с лёгкой усмешкой.
— Можете просто указать направление,
— ответил я. — Ну и да… Спасибо вам, что подвезли.
— Да не за что, — отмахнулся
старик.
Он немного помолчал, затем выждал
несколько секунд и вдруг сказал:
— Странный ты, Арней.
— Я слышу это уже не в первый раз… И
в последнее время это всё чаще и чаще повторяют в мою сторону.
— Ну ничего удивительного, —
продолжил старик. — Ладно, давай. Удачи тебе. Смотри — не
впутывайся в неприятности. Здесь у нас люди вроде бы адекватные, но
если вдруг ты сам напросишься… тогда уж всякое может случиться.
— Ну да, — кивнул я. — Как и
везде.
Я собирался уже сделать шаг вперёд,
но вдруг замер.
Почувствовал какую-то враждебную
ауру, если так можно было сказать. Неужели… едва я успел сюда
прибыть, а кто-то уже на меня зуб точит? Я всякого ожидал, но не
такого.
Но стоило немного выждать, и я
понял: люди шли вовсе не ко мне.
Несколько мужчин, облачённых в
простую, но плотную одежду, двигались в нашу сторону. Их лица были
напряжены, взгляды направлены на старика. Они приближались с
грозным видом, явно не просто для беседы.
— А вот и седой, наконец-то, —
произнёс один из приближающихся людей.
Их было четверо. Одеты они были в
потёртую, местами залатанную одежду, будто специально подобранную
так, чтобы не выделяться на фоне городской толпы. Но лица их
говорили о другом — достаточно уверенные и жёсткие.
Главный — высокий мужчина лет
тридцати пяти, с короткой стрижкой и глубоким шрамом через бровь.
На поясе у него висел кривой нож.
Рядом с ним стоял второй, ниже
ростом, но шире в плечах. Лицо его было грубоватым, без особых
примет, если не считать выбитого зуба и постоянного прищуривания
левого глаза, будто тот плохо видел или просто не доверял миру.