Я специально спланировала это выступление последним. В это время публика уже была не так увлечена, как в начале, да и многие вряд ли смогли бы вспомнить его завтра. Не считая некоторых исключений в лице Бэтмена, но ведь для него и предназначался мой спектакль.
Я заранее попросила поставить в центре подиума стул и, выполнив несколько элементов, как и в прошлый раз подошла к краю, поманив его пальцем к себе. Похотливый засранец не отказался и даже практически не удивился такому предложению. Бэтмен лениво, будто нехотя подошёл ко мне, явно набивая себе цену, и я, взяв его за руку, потянула в сторону стоящего стула, кивком головы указывая присесть на него.
Сама же отошла к пилону, показывая ему пикантные позы и совершенно точно зная, как они смотрелись с его ракурса. Только вниз головой висеть я сейчас не могла, чтобы не испортить интригу несвоевременно задранным подолом платья.
Он пристально смотрел на меня, казалось, даже забывая моргать, и я видела его сильное желание, но, тем не менее, он выглядел так, словно был хозяином положения, а не марионеткой, которую я пыталась дергать за веревочки. Будто это я выполняла его требования, а не он был в моей власти.
Мои движения становились резче, откровеннее, и в какой-то момент я прошла к его спине и, наклонившись, провела обеими руками по плечам, спускаясь от груди к паху и возвращаясь обратно. Я резко сорвала с себя платье, слыша хруст липучек, и снова прошла вперёд, вставая перед ним. И оно того стоило. Бэтмен выдохнул, что-то пробурчал, наверное, выругался и, закрыв глаза, с силой сжал челюсти, заставляя меня испугаться за целостность его зубов.
Так тебе и надо. Сидит тут, строит из себя Властелина мира.
Я и не думала заканчивать на этом и, подойдя вплотную к нему, уперлась коленом между его ног, практически касаясь "дымящейся" ширинки. Я смотрела на него сверху вниз, демонстрируя своё главенство, видела, как играют желваки на лице Бэтмена и как учащенно вздымается грудная клетка. Когда он открыл глаза, я отметила, несколько расширились зрачки его карих глаз, делая их совершенно черными, как у демона, который, словно я попала к нему в ад, сжигал меня ими изнутри с самого первого дня нашего знакомства.
— Ты даже представить не можешь, что я хочу сделать с тобой, детка, — с каким-то надрывом в голосе сказал он.