— Неужели то же, что и я с тобой сейчас? — оседлав его, прошептала я в самое ухо Бэтмена.
Ухватившись одной рукой за его шею, я прогнулась в спине, откидываясь назад, и сделала насколько плавных движений бедрами. Затем приблизилась к губам Глеба, дразня, слегка коснулась их своими и, отпрянув, поднялась, красиво развернулась и направилась к пилону. Опершись спиной о холодный металл, который от контраста с моим пылающим телом казался просто ледяным, я медленно скользнула по нему вниз, разводя колени и нежно обводя тело ладонью, задерживаясь на промежности и глядя на Бэтмена из-под опущенных ресниц.
Мое дыхание сбивалось, и дело было точно не в танце. Я понимала, что пора уходить, но буквально заставила себя это сделать, играючи подмигнув Бэтмену на прощание.
8. Восьмая глава
Всю смену воскресенья я ходила дëрганная, ожидая, что вот-вот он заявится, но этого так и не произошло. Ближе к утру я поймала себя на мысли, что постоянно думала о Бэтмене, ждала, как последняя дура. Только вот зачем? После вчерашнего танца серьëзных отношений с ним я точно не планировала, поэтому и от свидания собиралась отказаться. Но моё самолюбие было задето тем, что ему и ответ-то мой был уже, судя по всему, не нужен.
После четвёртой рабочей ночи я еле волокла ноги к выходу из клуба в надежде, что на улице меня уже ждёт такси. Роман разрешил сегодня прийти к обеду, и я была ему за это очень благодарна.
К моему сожалею, такси нигде не было видно, а голос автоответчика, перезвонив, подтвердил этот факт и уточнил, желаю ли я продлить время ожидания.
Утро было морозным, и мне пришлось поднять воротник своего пальто, чтобы хоть как-то спастись от пронизывающих порывов ветра.
Ситуация не изменилась и спустя несколько минут. Снова звонок и снова тот же вопрос.
Замëрзнув, я уже хотела вернуться в клуб, но рядом со мной остановился чёрный спортивный автомобиль, чем-то похожий на тот, который я тогда видела в окно.
— Кать, садись, совсем околела, — послышалось из приоткрывшегося окна.
Чтобы увидеть водителя, мне пришлось наклониться, но этот голос я бы и так не спутала ни с чьим другим.
Моë глупое сердце затрепетало, прогоняя своими гулкими ударами рой бабочек к моему животу, которые своими крылышками будто щекотали все мои нервные окончания изнутри, пробуждая их к действию, а я упорно игнорировала их, прислушиваясь к отчëтливо-паникующему голосу разума: "Не будь наивной дурой, Катя, опомнись", — твердил он мне, и я его слушалась, даже цеплялась за него из последних сил.