В общем, случилось следующее.
Четыре месяца назад Корсаков Михаил Васильевич поехал в
Губернскую клинику, чтобы сделать плановую и довольно банальную
операцию по удалению катаракты на правом глазу. Как раз в это самое
время какой-то альтернативно одарённый организм разбудил на Мёртвой
пустоши древний вирус. Мало того что разбудил, так ещё и притащил
его в Тверь.
К счастью, этого кретина удалось перехватить и изолировать, но
на территории клиники всё-таки разразилась эпидемия. Клиника была
закрыта на карантин. Вирус вызывал очень тяжёлую пневмонию, которую
не все подхватившие эту дрянь пациенты пережили. Реанимации были
переполнены, а сотрудники с ног валились, потому что сменить их
было некому.
Корсакову не повезло. На пятые сутки пребывания в карантине он
загремел в реанимацию. Болел тяжело, почти четыре дня находился в
сопоре на аппарате искусственной вентиляции лёгких. Естественно,
ему поставили катетер, чтобы лучше контролировать работу почек. Он
выкарабкался. Когда болезнь отступила, Михаила Васильевича перевели
для окончательного выздоровления в глазное отделение, из которого
он в реанимацию и попал.
И всё бы ничего, но злополучный катетер в реанимации забыли
вытащить. Корсаков был послушным пациентом и редко задавал вопросы
врачам и медсёстрам. Он посчитал, что так оно и должно быть, и
дисциплинированно выливал мочу из мочеприёмника, никого не ставя в
известность.
В глазном отделении, где его успели прооперировать до
разразившейся трагедии, следили за прооперированным хрусталиком в
глазу. Никто ему штаны не снимал и не смотрел на пах. Офтальмологам
это было не нужно. Так же, как и задёрганный терапевт, прибегавший
раз в день, чтобы удостовериться, что он ещё жив, не опускал взгляд
ниже грудной клетки.
Корсакова выписали домой через полтора месяца после того, как он
приехал на банальную, казалось бы, операцию. И приехал он домой с
этим проклятым катетером в уретре!
Я боюсь представить, что у него там сейчас творилось. Нет, не
так. Я даже представлять себе этого не собираюсь. Мне хватило
увидеть гной, кровь и что-то мерзопакостное в моче в мочеприёмнике,
чтобы снова испытать фантомные боли.
— Подождите меня здесь, — встав со стула, я направился к выходу
из кабинета. — Мне нужно позвонить и проконсультироваться с
коллегой.