Я расспрашивала подругу о моде, о манерах, о балах. Мне было интересно все, что касалось молодых девушек: как одеваются, как общаются, как танцуют. Она рассказывала, а я представляла себя в таких же платьях из шелка и бархата, с драгоценностями, с парнями рыцарями в паре и танцующими польку или менуэт, а, впрочем, и вальс. И хотя ни польки, ни менуэта, ни даже вальса я не умела танцевать, в связи со своей бывшей «нескладухой». Но помечтать-то можно! Видела некоторые замысловатые па в исторических кино по телику. Мне тогда казалось, что никогда не смогу так красиво двигаться с моим-то телом, да и где взять такого же партнера. Теперь уносилась в своих фантазиях в бальные залы под руку с…менестрелем! Почему с ним? А с кем же ещё-то! Других мужчин около себя я не видела. Ну, еще какого-то рыцаря могла представить. Но опять же с лицом и статью Сэмиеля,
- Мне так хочется посмотреть на рыцарские поединки! – шептала я Маре, и она усмехалась:
- Приходи и посмотри! Входы и выходы бесплатны.
Я обрадовалась. Ведь об этом я тоже знала лишь через кино, а тут воочию и при том не каскадеры, а настоящие бойцы и все по настоящему. В душе я потирала от нетерпения руки и думала, как отпроситься у Оксы. Теперь мне было сделать сложновато, так как второй повар Грубель загружал меня по полной. Я не только отмеряла под его руководством продукты на то или иное кушанье, но и сама следила за варевом, добавляла или же разбавляла готовку, резала и чистила овощи, пробовала сделанное и даже разливала по мискам и горшкам заказанные блюда. Он только осуществлял руководство, не только как главповар сейчас, но и с одной рукой, вторая же болела.
А народ все прибывал и требовалось много еды. Подавальщицы еле успевали обслуживать. Народ толпился в зале и во дворе, приезжали в каретах и на лошадях. Заказывали выпивку и слушали менестрелей, которые работали на износ, пока еще готовился турнир.
Само представление было вынесено за стены герцогского замка в большое поле, где уже две недели готовили арену под состязания. Вокруг построены были ступенями места для зрителей, и ложе для самого герцога и его свиты. По всему полю развернуты палатки и шатры самих рыцарей, их слуг и оруженосцев. Там же стояли кузницы и конюшни. Недалеко разместились трубадуры, гарольды и руководители самого праздника, а также циркачи и песенники. Здесь между делом шли представления для любопытствующего народа, которые хотели посмотреть на приготовления и на самих рыцарей. По их штандартам и гербам узнавали и приветствовали при встречах свистом, хлопками и криками. Им рыцари отвечали взмахами рук, кивали и прикладывали пальцы ко лбу, отдавая честь. Оруженосцы и прислуга носились как заводные от конюшен, кузнецов и обратно - они готовили для своих хозяев оружие, облачение и коней. От их заботы и внимания зависело, как будет сражаться сам рыцарь: не споткнется ли лошадь под едоком, не затуплен бы будет меч, не прогнутся ли латы под ударами и не погибнет ли сам рыцарь, имея плохие доспехи и меч с копьем. Все это создавало суматоху, но необходимую.