На
мгновение в аудитории стало так тихо, что я слышала стук
собственного сердца. И потому смешок Бетси прозвучал особенно
громко.
— Это не
повод для шуток! — гавкнул на нее профессор. — Мисс де Аурунг,
пожалуйста, вернитесь на место, — и, повернувшись ко мне, добавил:
— Мне очень жаль, мисс Лайн.
Все. Все
пропало. Ректор не оставлял мне шансов. И на практику я тоже не
попаду. Я поняла это еще сегодня днем, казалось бы, смирилась, но
теперь эта внезапная надежда словно резанула по открытой ране.
Лучше бы я не приходила на пару, а собирала вещи.
Горло
сжалось, что стало трудно дышать. Я боялась расплакаться, а потому
лишь пробормотала «Извините» и выскочила из аудитории.
Понимая,
что терять больше нечего, я побежала вниз на первый этаж к комнате
связи. Вручила дежурной целых семь талонов, которые накопила за
семестр, и попросила вызвать маму.
У нас в
деревне был дом, где стояло одно для всех зеркало связи. За него
отвечала бабка Тильза. Она принимала вызовы, а потом посылала
одного из своих внуков за нужным человеком. Но ведь его еще надо
найти. Я так и представила, как мама возилась в огороде, а ее
отвлекали.
— Сейчас
придет она, — успокаивала меня Тильза. — Я ее утром видела. А ты
как, Одри? Как учебная жизнь?
— Да все
потихоньку, — уклончиво отвечала я. Признаться, что меня скоро
отчислят, было стыдно. Хотя вряд ли это надолго останется
тайной.
— О, вот и
она. — Лицо бабки исчезло, и вместо нее в зеркале появилась
мама.
— Что-то
случилось? — спросила она прямо.
— Привет,
мам. — Я глубоко вдохнула и замерла, не зная, как
начать.
— У тебя
все в порядке? Ты не заболела?
— Нет, все
хорошо, но я…
Между нами
повисла пауза, и мама недовольно сдвинула брови.
— Одри, мне
нужно идти. У тебя что-то срочное? Если нет, то давай поговорим на
выходных.
Эх, была не
была.
— Мам, мне
нужны деньги, — выпалила я. — На обучение.
—
Одри…
— Я все
верну, клянусь. Буду по ночам работать. В две смены, если надо.
Академия закрывает мою программу, но я должна доучиться.
Мама
покачала головой.
— И как ты
себе это представляешь? Кто согласится дать нам такие деньги? Речь
ведь не про один семестр, я правильно понимаю? Тебе еще сколько
учиться? Три года? Четыре?
— Но я все
верну.
— Одри, это
невозможно, — резко оборвала меня мама. — Ты с самого начала знала,
на что шла. И я тебя предупреждала…