— Девчат,
рад был вас видеть, но мне пора. — Я поднялся из-за
стола.
— Ты не
пойдешь на пару? — удивилась одна.
— Возможно,
опоздаю. Дела есть.
Отвязавшись
от них, я покинул центральный корпус и пошел к воротам. Рядом с
академией стоял храм Семи богов. Квадратное здание с семью
башенками, уходящими позолоченными шпилями в небо.
До вечерней
службы было еще несколько часов, а потому внутри было темно и тихо.
Мне всегда нравилась атмосфера храмов, это чувство собственной
ничтожности по сравнению с чем-то огромным и великим. А еще я любил
запах храмовых свечей и курившихся благовоний. От него в душе
поселялось умиротворение. Не хотелось спешить, и казалось, что ты
на месте. Там, где всегда и должен был быть.
В центре
храма стояла огромная круглая чаша, напоминавшая фонтан, только
наполненная песком. В него были воткнуты сотни свечей. В центре
чаши стояло семь бронзовых статуй, обращенных друг к другу
спинами.
Я пошел по
часовой стрелке, по очереди вглядываясь в лицо каждого из
божеств.
Пирр — бог
солнца и огня — был первым, за ним шла Найла — богиня луны и моря.
Дальше Аир — бог воздуха, Стиил — бог металла, Дрейа — богиня
лесов, Телрум — бог земли и подземного мира и, наконец, Амина —
богиня животных.
Мне с
детства рассказывали, что магия пришла к нам от богов. Они подарили
людям первые сгустки матирии и научили ими пользоваться. И поэтому
долг каждого, в ком пробудилась искра божественного дара, либо
развивать его и использовать во благо, либо передать миру через
ритуал разъединения.
— Давно
тебя здесь не видел, — раздался за спиной мягкий голос.
Я обернулся
и склонил голову.
— Ваше
Святейшество.
Жрец
Орлион, пожилой мужчина в золотых одеждах, с окладистой бородкой и
кустистыми бровями, окинул меня взглядом и задержался на волосах.
Похоже, даже в полумраке храма было видно, что они не того
цвета.
— Пойдем. —
Он качнул головой в сторону кабинок для исповеди. — Вижу, тебе есть
что рассказать.
— Скорее
что спросить.
Я
разместился на деревянной скамейке, а через перегородку от меня на
диванчик, обитый бархатом, опустился Орлион.
— Что
случилось, сын мой? — ласково спросил он.
— Сам не
знаю, Ваше Святейшество. — Я кратко пересказал, что
произошло.
— Ты
говорил об этом отцу? — поинтересовался Орлион.
— Нет, и
пока не знаю, что именно говорить. Я чувствую себя как обычно.
Словно ничего не изменилось.