– Она ведь у тебя, – взгляд буквально режет меня. – Флешка была в шкатулке. Среди хлама, что ты оставила на моем столе ее нет.
– Я не брала.
Это правда.
Я ведь просто забрала шкатулку, даже не знала, что там лежит какая-то флешка… Так что технически я говорю правду.
Глеб делает еще один шаг, практически подпирая меня к стене.
Смотрит в глаза, не мигая.
Расправил свои могучие плечи, руки в карманах брюк. Рубашка немного помята, словно он сидел в машине без пиджака.
Цепко и пристально смотрит в глаза, считывая эмоции.
Какой кошмар…
Раньше он таким не был.
Или был, только не со мной. И эту – настоящую сторону его личности – я еще не видела. От этого перехватывает горло. Смотрю ему в глаза достаточно долго. Глеб отворачивается первым.
– Сними халат, – требует он.
– В каком смысле? – от отчаяния сердце начинает биться, как обезумевшая птичка в клетке.
Глеб хватает меня за плечи.
– Идем в кухню, – он силой заталкивает меня туда и приказывает охраннику. – Выйди! Раздевайся, Ева! Я тебе не верю, в кабинете была только ты! От этой флешки зависит моя жизнь, дрянь!
Он дергает халат, но останавливается, увидев, что под ним я голая и прятать флешку негде. Рыдая, заворачиваюсь обратно. Сердце сжимается от спазмов.
Глеб хватает меня за лицо и заставляет смотреть в глаза.
У него взгляд убийцы, и это пугает.
Он смотрит почти минуту, рассматривая лицо, перепуганные глаза – я не сразу понимаю, что он делает. Ищет признаки лжи. Но в моих зрачках только страх перед ним.
– Убирайся! – кричу я сквозь слезы. – Убирайся отсюда, предатель! Ты мне изменял, сам бросил, так убирайся отсюда к ней и не приходи больше. Я тебя ненавижу, Глеб!
Я затихаю, беззвучно плача в ладони.
– Если бы у меня был другой выбор, я бы его сделал, – безжалостно отрезает муж. Я думаю, он о флешке и обыске, пока он не продолжает. – Но Лара беременна и родит мне. А ты в депрессии столько времени.
Он отворачивается и уходит, не обращая внимания, что идет, практически, по остаткам моего сердца.
Раньше я не замечала в нем жестокости.
Сажусь к столу, обхватываю голову руками.
Стараясь не думать о боли, разрывающей изнутри. Не слушаю короткую перебранку Глеба с помощником, шум обыска. Они заканчивают через минут сорок.
Пока охрана выходит, Глеб появляется на кухне.
– Я больше тебя не побеспокою. Ты на ложь не способна… Ты даже жить самостоятельно не можешь. Мой юрист свяжется с тобой насчет развода.