— Нам нет, так братья наши в него попадут, — возразил ему
Сагайдачный. — Но тут не только о реестре речь идёт. Король большой
поход на Московию затеял, а сейм ему на найм войска деньги выделил.
Сила великая! И против такой силы московитам нипочём не
выстоять! А значит, все, кто примет участие в этом
походе, такую добычу взять смогут, что даже с той, что мы в Варне
взяли, не сравнится. Мы заберём все богатства московитов, сожжём их
дома, возьмём их жён и дочерей. И нет той силы, что сможет нас
остановить!
— Правильно батьку, веди нас на московитов!
— Засиделись без дела! Давно в поход пора!
— Иди прочь, Бородавка! Уходи, пёсий сын, пока саблями не
посекли!
Присоединился к крикам и Богдан. Пожилому сечевику в
последние годы не везло. В знаменитый поход на Варну он не попал, а
добыча, взятая в прошлом году в Перекопе, оказалась скудна и быстро
закончилась, осев в загребущих лапах шинкаря. Поэтому идея
поправить своё благосостояние, хорошенько пощипав
северных соседей, нашла в его душе горячий отклик.
— Правильно, товарищи! — одобрительно потряс булавой кошевой
атаман. — Значит так и порешим; походу на Московию быть!
— Ты погоди решать, Петро. Дай и другим своё слово лыцарству
сказать.
А вот и Порохня. Богдан завистливо вздохнул, рассматривая
богатый наряд запорожца. Сафьяновые сапоги, парчовый кафтан
подпоясанный широким поясом с золотыми нитками, соболья шапка.
Из-за пояса торчала сабля в богатых ножнах и два дорогущих
колесцовых пистоля. На Сечи ходили слухи, что те
пистоли своему воеводе сам царь на прощание подарил.
— Ну, ты то Порохня — известный сторонник царя московитов.
Столько лет ему служил, аки верный пёс! Тебя и слушать теперь
незачем!
Но если и хотели сторонники Сагайдачного заткнуть рот Порохне, у
них ничего не получилось. Слишком популярен был бывший куренной
атаман на Сечи, слишком многих успел перетянуть на свою сторону,
угощая в шинке или помогая деньгой.
— А ты почто, Барабаш, сечевику слово сказать не даёшь?
— Каждый на Раде слово сказать может. На том наше лыцарство и
стоит!
— Говори, Данила!
— Пусть говорит. Порохня — казак добрый, — поддержал эти выкрики
и Богдан. Успев перед началом Рады пропустить за счёт щедрого
казака чарку горилки, он в своих словах нисколько не сомневался. —
Говори, если есть что сказать!