— Как говорил Йейтс, — О'Мэлли прикурил от золотой зажигалки
Dunhill, — «церемония невинности утоплена». Хотя в данном случае
скорее церемония благоразумия.
Нью-Йоркский яхт-клуб на углу Сорок четвертой улицы и Пятой
авеню представлял собой величественное здание в стиле боз-ар,
построенное на рубеже веков для нью-йоркской элиты. Фасад из белого
известняка украшали барельефы с морскими мотивами, а над входом
красовался герб клуба с якорем и развевающимися лентами.
У входа выстроились роскошные автомобили - Cadillac V-16,
Pierce-Arrow, несколько Rolls-Royce Silver Ghost и даже редкий
Duesenberg Model J ярко-синего цвета с хромированными деталями,
сверкающими в свете уличных фонарей.
Швейцар в ливрее темно-синего цвета с золотыми пуговицами и
белыми перчатками открыл дверцу Packard:
— Добро пожаловать в клуб, джентльмены. Коктейльный прием
проходит в Больших салонах.
Мы поднялись по широкой мраморной лестнице, устланной
темно-красной ковровой дорожкой с золотой каймой. Стены украшали
портреты знаменитых яхтсменов и морские пейзажи в позолоченных
рамах. Хрустальные люстры отбрасывали теплый свет на полированные
панели из красного дерева.
Звуки джаза и оживленные голоса доносились из Больших салонов
еще до того, как мы подошли к высоким двустворчатым дверям из
резного дуба. Внутри царил сдержанный хаос элегантной
вечеринки.
Зал площадью около трех тысяч квадратных футов был заполнен
сливками финансового мира Нью-Йорка. Мужчины в безупречных
смокингах от лучших портных Сэвил-роу толпились вокруг длинного
бара из полированного махагони. Несколько женщин, жены влиятельных
брокеров, выделялись среди темных костюмов яркими пятнами вечерних
платьев от Worth и Poiret.
— Veuve Clicquot 1921, — объявил бармен в белом жилете, наливая
шампанское в хрустальные бокалы Baccarat. — Лучший урожай
десятилетия.
Я взял бокал, отметив янтарный оттенок напитка, признак
выдержанного шампанского. Рядом на серебряном подносе лежали
устрицы Blue Point, а чуть дальше - банка белужьей икры, окруженная
тостами из белого хлеба и мелко нарубленным зеленым луком.
— Стерлинг! — ко мне направился Чарльз Уиттингтон, старший
партнер «Уиттингтон, Бэйли и Ко», одной из старейших брокерских
фирм Уолл-стрит. Его лысеющая голова блестела в свете люстр, а
золотые зубы сверкали, когда он улыбался. — Как дела с тем
инвестиционным трастом? Слышал, показываете фантастические
результаты.