— Это очень важный разговор, — сказал Сева, потрясая
бутылкой.
— Ты предлагаешь распить ее прямо с утра? — спросил я.
— А сейчас утро? — удивился Сева. — Я даже не заметил.
Его глаза были красными, как будто он не спал всю ночь. Скорее
всего, так оно и было. Я незаметно принюхался, но мой друг оказался
совершенно трезв. Ситуация становилась все более удивительной.
— Так что у тебя стряслось? — спросил я.
Сева сунул бутылку под мышку и посмотрел на меня.
— Это очень важно для меня, Саша, ты должен понять. Такая
возможность выпадает один раз в жизни.
Он взмахнул руками, и бутылка упала на дорожку. Счастье еще, что
дорожки у меня в саду не выложены плиткой, а посыпаны песком. Сева
наклонился, подобрал бутылку и снова прижал ее рукой.
— Дай-ка сюда, — сказал я, — ты непременно ее разобьешь.
Я отобрал у него бутылку.
— Так что это за возможность, которая выпадает только раз в
жизни?
— Ну, это я преувеличил, — самокритично сказал Сева. — Допустим,
не раз в жизни, но раз в году — это точно, а то и реже. Ты
понимаешь, Саша?
— Ничего не понимаю, — честно сказал я.
— Но я же тебе объясняю, — рассердился Сева, — это очень редкая
возможность и очень важная для меня.
— Сева, оттого, что ты повторишь мне это несколько раз, я лучше
понимать не стану, — с улыбкой сказал я. — Скажи только одно. Это
срочно?
— Да, — кивнул Сева, — но не очень.
— Если не очень, тогда проходи в дом. Позавтракаем, и ты
расскажешь мне все по порядку.
Прасковья Ивановна только-только появилась на кухне. Протерев
заспанные глаза, она увидела Севу и огорченно всплеснула
руками.
— Как же так, Александр Васильевич? Гости на рассвете, а у меня
завтрак не готов. Вы подождите буквально полчаса, я сейчас.
— Не беспокойтесь, Прасковья Ивановна, — улыбнулся я. — Этот
гость неожиданный, но мы с ним замечательно обойдемся остатками
вчерашнего ужина. Поищите в холодильном шкафу, что найдется.
Прасковья Ивановна принялась накрывать на стол.
— Присаживайся, — сказал я Севе, отдавая ему бутылку с
игристым.
Хоть Сева и принес ее ко мне домой, но все-таки это была его
бутылка.
Сева поставил бутылку рядом с собой. Тут же нетерпеливо
повернулся, задел ее локтем, и она чуть не упала.
— Игнат, убери это, пожалуйста, — попросил я.
Затем мы завтракали. Сева долго и обстоятельно уминал холодную
индейку, намазал себе три бутерброда и запивал их апельсиновым
соком. Я терпеливо ждал, пока друг наестся. Раз уж он сказал, что
дело не срочное, значит, лучше не расспрашивать его, пока он ест, а
то начнет отвечать с набитым ртом, и я вообще ничего не
разберу.