— Это нужно для того, чтобы глина стала плотнее, — объяснила мне
Елизавета Федоровна.
— Вы настоящий мастер, — рассмеялся я.
Услышав мою похвалу, девушка снова покраснела.
— А теперь вот так, — сказала она и кончиком пальца сделала в
глине углубление. Осторожными прикосновениями она расширяла
углубление и поднимала стенки будущей чашки. Движения девушки были
скупыми и очень точными.
Через несколько минут чашка была готова.
Елизавета Федоровна остановила круг, взяла еще один небольшой
комочек глины, скатала из него колбаску и прилепила к чашке ручку.
Ручка оказалась немножко неровной, но это придавало чашке особую
прелесть.
Затем Елизавета девушка сняла чашку с гончарного круга и
переставила на стол.
— Когда она подсохнет, я обожгу её в печи, — сказала она.
Взглянула на меня и добавила:
— Александр Васильевич, я бы очень хотела подарить эту чашку
вам.
— С радостью приму ваш подарок, — улыбнулся я, — и обещаю им
пользоваться. Но вижу, что вы лепите не только посуду.
В самом деле, на отдельном столе стояли небольшие глиняные
фигурки.
— Можно взглянуть? — спросил я.
— Конечно, — кивнула Елизавета Федоровна.
Я подошел поближе и с удивлением увидел, что фигурки изображают
знакомых мне людей. Я узнал Прасковью Ивановну в белом фартуке —
она характерным жестом упирала руки в бока. Рядом с Прасковьей
Ивановной стоял инженер Изюмов. В левой руке он держал небольшой
чемоданчик.
— Что у него в чемодане? — спросил я.
— Деньги, — не задумываясь, ответила Елизавета Федоровна. — Он
несет их в банк.
— Какие деньги? — изумился я.
— Которые он заработал у вашего деда, конечно.
— Честно говоря, я ожидал увидеть в руках инженера бутылку, —
рассмеялся я.
— Это уже в прошлом, — улыбнулась Елизавета Федоровна. — Теперь
господин Изюмов совсем другой.
Я удивленно покачал головой.
— У вас настоящий талант, Елизавета Федоровна!
Девушка радостно улыбалась. Ей была приятна моя похвала.
Но настоящий сюрприз ждал меня дальше. Я увидел искусно
вылепленный из глины плот, а на нем кофейную стойку и крохотные
столики. За стойкой стоял человечек величиной не больше моего
указательного пальца. Я вгляделся и узнал Набиля. А за столиком
сидели мы с Елизаветой Федоровной.
— Очень похоже, — рассмеялся я.
— Да, мне тоже нравится эта работа, — улыбнулась Елизавета
Федоровна. — В тот день вы впервые показали мне, что такое
настоящее магическое пространство. Я никогда этого не забуду.