Лоран стоял посреди двора, обнажив меч, а вокруг него сомкнулся круг спешившихся посланников короля и их слуг. Я знала, что посланники короля были лучшими мечниками королевства. У Лорана не было ни единого шанса.
- У воронья замка де Фракиз сегодня будет ужин, - изрек филосовским тоном один из прелатов Нагрота, повернув голову в капюшоне туда, где намечалась кровопролитная битва, но тотчас повернулся к замку и добавил: - А нам нужно утолить голод живых камней кровью благородного рода. Не останавливайтесь.
Я успела увидеть, как с яростным криком Лоран поднял меч и бросился на ближайшего из посланников короля, но тут меня толкнули в спину, заставляя войти в замок.
За моей спиной звенела сталь, ревел яростью голос Лорана – возлюбленного моей сестры, моего возлюбленного, - а после двери замка затворились, заглушив почти все звуки.
Остались лишь отчаянный плач Юны, идущей рядом со мной, и наши глухие шаги, пророчащие страшную и неизбежную казнь.
5. Глава 4. ВОСПОМИНАНИЯ. ЖИВЫЕ КАМНИ АНСАЛЛЫ
Сквозь аркаду необычайно высокого свода святилища пробивались лучи дневного света. Но сюда они не доставали, поэтому слуги зажгли факелы.
Этого места я боялась с детства. Впервые мы тайком пробрались сюда с Юной, когда были детьми.
«Мне страшно», - сказала я сестре, с суеверным страхом глядя на темные провалы стен и каменные фигуры между ними.
«Мне тоже не нравится это место, - сказала сестра, - оно мрачное и недоброжелательное, но совсем не страшное. Чего ты боишься?»
«Шепота. Они разговаривают со мной».
«Я ничего не слышу, здесь так тихо», - удивилась Юна.
Тогда я решила, что слышу голоса каменных людей в святилище, хотя, по правде сказать, эти фигуры напоминали человеческие лишь самую малость – больше походили на жутких монстров без лиц. Но позже я поняла – это был голос живых камней. Так сказал мне один из магов Нагрота, когда орден каким-то образом узнал, что младшая дочь герцога де Фракиза слышит голоса в святилище. Это являлось одним из признаков того, что во мне может пробудиться дар нагалиси. Долгое время маги ордена наблюдали за мной, ожидая пробуждения дара, но шли годы, и никаких других признаков нагалиси я не проявляла. В конце концов, маги Нагрота хоть и не прекратили наблюдать за мной, но начали склоняться к тому, что дар во мне не пробудится. Так бывает – зачатки дара, проявившие себя в детстве, угасают с взрослением. Тем более что напуганная пристальным вниманием магов, я, став старше, стала лгать, что больше не слышу шепота в святилище.