Мартынов, не скрывая своего довольства, выбежал из лавки
портного, напрочь забыв о кофе, которое для него принесла
сотрудница Гончарова.
— Вы, ваше благородие, давайте-ка сходите в душ. У меня там всё,
что надо, имеется.
Спустя пятнадцать минут, хорошенечко отмывшись и напившись кофе
с вкуснейшими круассанами, я сидел в отдельной комнатке, а вокруг
меня порхали трое замерщиков. Гончаров сидел рядом и расхваливал
мои достижения:
— Вы сейчас метки снимаете не просто с человека, а с героя! Он
наш город спас, мою лавку спас. Вы бы видели, как он вскочил на
голову монстра и давай его рубить!
А мне же было интересно, откуда он вообще это взял. Я ведь
появился сразу на голове монстра. Всё же человеческая фантазия
очень интересно устроена и порой заставляет людей додумывать то,
чего они не видели.
В итоге, спустя полчаса я вышел из лавки портного. В моём
старом, изорванном и перемазанном в крови костюме Гончаров меня не
выпустил. Сказал, что такой достойный человек не имеет права
показываться на улицах города в столь неподобающем виде. Поэтому он
временно выдал мне что-то вроде спортивного костюма из красного
бархата с просторными штанами и такой же красной курткой. Под низом
на мне была надета белая сорочка. Выглядел я, признаться, стильно,
вид мне очень даже понравился.
Правда, я лишился своего револьвера, также палаша, хотя,
надеюсь, Мартынов найдёт палаш и вернёт мне его. Если честно,
несколько пожалел о том, что забыл напомнить об этом Мартынову. Не
исключено, что, тот палаш себе умыкнёт, но разберёмся.
Пребывая в невесёлых думах, я вернулся в гостиницу, где оставил
Дмитрия. Вошёл в номер, где он спал, и вдруг увидел свою ласку.
Белка лежала на животе у спящего Дмитрия, свернувшись клубочком.
Лежала она кверху белой стороной. И на короткой лапке, на шёрстке я
увидел красные подтёки. Неужто действительно кровь? Она что,
ранена?
Осторожно подошёл к ласке, осмотрел её. Она мирно спала, её
маленький белый бочок вздымался при каждом вздохе. А на задней
лапке была видна глубокая ссадина — шёрстка на этом месте была вся
перепачкана в крови и слиплась.
Осторожно приблизив ладонь, на пальце которой был надет перстень
лечения, направил в зверушку живительную энергию, надеясь, что лапа
зарастёт. Ласка тут же раскрыла глазки и подняв голову, устало
поглядела на меня. Было видно, что она совсем выбилась из сил, но
при виде меня тут же соскочила с Дмитрия. Тяжело спрыгнув на пол,
подошла ближе и цепляясь коготками забралась по штанине, а затем и
по куртке мне на предплечье. Тут же вытянулась столбиком и ткнулась
мне мордочкой в лицо. Я же, заметив, что она прихрамывает на заднюю
лапку, принялся её и дальше лечить.