Я изучил каждое лицо внимательно. Десять пареньков разных
возрастов. одна девчушка лет восьми-девяти и вот эта вот пигалица
лет пятнадцать, не больше. Глаз заплывший, сама чумазая, но смотрит
гордо, будто баронесса.
— Мы готовы понести наказание, господин, знаем, что Петька
оскорбил вас, но мы готовы отработать, если нужно, всё, что
скажете, только Петьку не трогайте. Он неплохой парень, —
проговорила она.
— Неплохой, только вор, — спокойно произнёс я. — Который не
ценит право на чужое имущество и ворует у честных граждан…
Каждое моё слово девчонка принимала, будто удар плетью, но
стояла стойко. Петька, тот самый воришка, и вовсе стоял на вытяжку,
зажмурившись, будто на расстреле. Другие же мальчишки и вовсе все
трясутся, однако видно, что каждый из них поддерживают товарища.
Видно, что ценят его. А главное, что каждый пытается прикрыть его
собой. Не бросают его, держатся друг друга. Никто не драпанул.
— И что, Петька, часто воруешь? — спросил я.
— Не часто, — ответила девчонка. — Всего-то несколько раз.
Каждый раз я его ругала, а тут, когда увидела, что он украл, так и
вовсе перепугалась, так и знала, что эти придут.
— И что мне с вами делать-то? — задал я риторический вопрос.
— Примем любое ваше наказание, — так же, как и Петька, встала на
вытяжку девчонка.
Я перевёл взгляд на двух здоровяков, что валялись в
отключке.
— Эти же от вас не отстанут, да?
Девчонка замотала головой, остальные ребята тоже замотали.
— Не отстанут, — пропищал один из пареньков. — Эти, как клещи,
впились. Пасут нас всё время.
— Ох, бедовые вы. И оставить вас так жалко.
Я вздохнул, почесывая затылок. Вот ведь влип в историю. Белка на
моём плече возмущенно фыркнула, будто говоря: «Ну и что ты теперь
намерен делать?»
Не к генералу же на приём их тащишь.
— Значится, так, — произнёс ровным тоном. — Вы, как я вижу,
здесь живёте?
Девчонка ответила:
— Да, господин, здесь живём.
— Вот здесь пока и оставайтесь. А я решу, что с вами делать. — Я
кивнул на двоих здоровяков. — Этих по рукам и ногам свяжите. Чтобы
они не сбежали.
— Убить их? — сглотнув слюну, спросил Петька. — Я… Если так, то
я не готов, я не убийца, я…
— Не надо никого убивать, — спокойно произнёс я. — Просто
свяжите. А там решим этот вопрос.
Петька по-прежнему стоял на вытяжку, а по его щекам струились
слезы, да и под носом было мокро.