Парень переглянулся с Марьяной, но вперёд выступил. Я вдруг
увидел, что у него в руке зажат топор.
— И ты всё время с топором здесь был? — спросил я.
— Да, — буркнул он, — если бы эти полезли, сам бы с ними
разобрался.
— А че ж не разобрался? — вскрикнул я. — Вон Марьяну вашу
избили, Петя следующий был на очереди…
Он снова переглянулся с девчонкой.
— Марьяна бы меня не простила, а так… Рано или поздно я бы их
убил, — хмуро сказал парень.
Сразу видно — парень дерзкий, жёсткий. Вырастет, настоящим
мужчиной будет, — я усмехнулся. На что парень еще больше
нахмурился.
— Ты проследи, чтобы их нормально связали и рты им закройте,
чтобы не орали, а то мелкие перепугаются.
— Разберусь, — буркнул парень.
Я в упор посмотрел на него:
— Не забывай добавлять «ваше благородие».
Парень вздрогнул, снова покосился на девчонку.
— Ты бы мне с этим топориком сделать бы ничего не смог, как ни
пыжься. Радуйся, что я человек хороший и наказывать вас не стал. И
нечего на меня смотреть исподлобья, будто волчонок.
— Мишка! — шикнула на него Марьяна. — А ну прекрати так смотреть
на господина! Видишь, он нам и денежку дал, и от этих уродов
спас!
— Знаю я таких господ, — произнёс он. — Они все сначала
хорошие…
— А вот потому и благодарным надо быть! — шлёпнула его по плечу
девчонка.
Белка, сидевшая у меня на плече, казалось, одобрительно кивнула
Марьяне, на ее замечание приятелю, а на парня уставилась грозным
взглядом.
Миша уже и сам набрал воздуха, выпрямился.
— Простите меня, ваше благородие, действительно не прав я.
Спасибо вам за помощь. А за тем, чтобы их связали, я прослежу.
— Вот и молодец, — произнёс я. — Ждите. — перевёл взгляд на
воришку. — Пойдём, Петя.
Миновав пару коридоров и комнат с пробитыми насквозь стенами, мы
наконец оказались под солнечным светом. Я смог как следует
разглядеть лицо чумазого паренька в простой серой рубахе, которая
от грязи давно стала чёрно-бурой. Парень пугливо посматривал на
меня, то и дело вздрагивая от каждого моего движения.
Я остановился, встал перед ним, посмотрел в упор.
— Ну что, Петька? И как вы дошли до жизни такой? Давно здесь
живёте? — спросил я, строго глядя на него сверху вниз.
— Да как дошли, — пожал он плечами, хотя видя мой требовательный
взгляд, продолжил: — жили, жили и дошли. Все по-разному. Миша он…
самый старший из нас, всегда за нас горой стоит, но… — Парень
замялся, но потом продолжил: — Многие совсем недавно прибились.
Маленькая Дашенька и Тёмка, неделю назад из деревни Пеструшки
пришли. Там ведь твари всех порвали, они с беженцами сюда
перебрались, только никому они не были нужны, вот Марьянка их и
взяла. Теперь мы все живём вместе, одной большой семьёй. — Он
вздохнул, и на его грязном лице появилась смесь гордости и горечи.
— А сколько живём, я уже и не знаю, кажется, всегда так жил, в
городских развалинах.