Этот дом мне неприятен. Мне тут страшно. Всё время кажется, что я здесь не одна. Стоит подумать об этом снова, как кожу стягивает колючим инеем.
Как долго я должна оставаться в этом месте?
Двадцать восемь исходящих звонков Илье!
Черт возьми, это выше моих сил! Зачем он так поступает?
Может, вызвать полицию? Но куда? Я даже не знаю адреса. И что я им скажу? Да меня сразу примут за элитную шлюху. Это в лучшем случае, а в худшем…
— Охренеть у меня свидание… — обречённо стону я.
Голод напоминает о себе урчанием желудка. Нервно выдохнув, оцениваю взглядом нетронутый ужин и сглатываю.
На моей тарелке лежит сочный кусок говяжьего мяса, обильно залитый ароматным вишневым соусом. От одного вида этого блюда аж слюнки текут.
«Да пошло оно всё к черту!» — взрываюсь я, автоматически хватаясь за столовые приборы. — «Не помирать же с голоду?»
Отрезаю несколько кусочков от стейка. Накалываю на вилку мясо и отправляю в рот.
— М-м-м… — жмурюсь от наслаждения, пережёвывая еду.
Мясо тает на языке. Вкусно настолько, что я тянусь за другим куском, хорошенечко макая его в кисло-сладкий соус. С удовольствием ем. Нервный комок, сгустившийся под грудью, потихоньку рассасывается. Но стоит мне услышать что-то похожее на щелчок замка, как я снова вздрагиваю, оборачиваясь на звук и при этом неуклюже цепляя ножом соусницу.
Красная жижа с ягодами выливается на столешницу и брызгает мне на платье.
— Черт!!!
Сжавшееся в комок сердце взмывает к горлу. Лицо вспыхивает огнем.
Я подрываюсь со стула и шокировано смотрю, как соус растекается по моему наряду уродливыми кляксами.
— Да что ж за день сегодня такой? — жалобно взвыв, забываю обо всем на свете. Хватаю со стола салфетку и начинаю энергично тереть по пятну, делая только хуже.
«Ну все… Самое худшее, что могло со мной произойти, уже случилось…» — в голове проскакивает отчаянная мысль.
Надо как-то спасать ситуацию. Застирать?
Пробегаюсь взглядом по кухне в поисках стиральной машинки, но нужного предмета не нахожу.
Значит, где-то здесь должна быть небольшая прачечная комната. За какой дверью?
Останавливаюсь, вслушиваясь в тишину — ни звуков, ни шорохов кроме грохота собственного сердца и шумного дыхания не слышу.
Бож-ж-же… Мне снова почудилось.
Оценивая взглядом катастрофу, едва не реву.
Почему сегодня всё наперекосяк?
Как я в таком виде отправлюсь домой?