– Спасибо, – улыбаюсь Мирону.
Он кивает и выходит, снова оставляя меня для дальнейших объяснений. Дедушка Мирона ждет, пока он закроет дверь, и снова впивается в меня взглядом.
– Продолжай.
И этот его властный тон вызывает во всем теле дрожь.
– Мирон подумал, что дети не его, и мы расстались, – пожимаю плечами.
Хотя потом до меня доходит, насколько глупо звучит эта фраза. Сейчас Матвей Яковлевич подумает, что я несерьезная и гулящая.
И точно… вот он уже прищуривается и прячет руки в карманы.
– А был повод так думать? – его вопрос вышибает из легких воздух.
Я вздыхаю и мотаю головой.
– Нет, но тогда мы оба были на нервах и я не стала его переубеждать. А потом он уехал.
Надеюсь, Мирон меня не возненавидит, что я возложила такую ответственность на его плечи. Но другого ответа для его дедушки у меня нет.
– И не сделал тест, когда они родились?
Ох, боже… тест. А вот этот момент мы с Мироном как-то упустили из виду. И что отвечать?
– Дед, хватит мучить Амину. Она, между прочим, с дороги и явно устала, а тут ещё ты с допросами.
Матвей Яковлевич согласно кивает, и на его лице появляется дружелюбная улыбка. Но она меня ни капли не успокаивает. В голове все ещё стучит молотком его вопрос про ДНК. И нужно будет срочно обговорить этот момент с Мироном.
– Ты прав, внук. Давай я покажу вам комнату, а Мирон пока побудет с детьми. Ты посмотришь, может, что-то нужно будет кроме кроваток.
Киваю и иду следом за Матвеем Яковлевичем.
– Дед, только без вопросов, пожалуйста, – кричит нам вслед Мирон, и я в этот момент ему очень благодарна.
Дедушка Мирона хмыкает и пропускает меня вперед.
– Амина, ты не подумай, я не хочу в чем-то тебя обвинить или заподозрить. Я пытаюсь понять, как такое допустил внук? Как он оставил тебя одну в таком положении?
Не отвечаю. Пусть дальше мучит Мирона. Заходим в светлую просторную спальню, и я пораженно выдыхаю.
Да она больше даже квартиры, в которой я жила все это время с тройней. В одной части широкая кровать, а во второй, которая виднеется через дверной проем, стоит стол и два кресла. Книжные шкафы и тумбочки.
– Ого, большая такая, – кручусь вокруг оси и осматриваю выделенное пространство.
Тут даже есть камин! Мама дорогая! Вот это вообще пушка!
Дедушка Мирона довольно кивает.
– Да, это когда-то было моей второй комнатой, когда я работал допоздна, а Роза, бабушка Мирона, очень чутко спала, и я не хотел её будить. Последние годы она сильно болела, и ей нужен был покой.