Добил опустевшие магазины. Ускорив скорость восприятия,
начал с максимально доступной мне частотой посылать пули в
мишень, корректируя огонь и добиваясь попадания в одну
точку. После первой перезарядки почувствовал внутренний
дискомфорт и, остановившись, огляделся. Прямо за мной,
практически касаясь спины своей совершенной грудью,
стояла давешняя валькирия и с интересом смотрела на
мишень. Еще больший интерес, переходящий в жгучее
любопытство, если судить по ее чувствам, вызывали у нее мои
пистолеты.
Пару секунд посмотрев через плечо на девушку, я поднял
бровь в немом вопросе. На что мне взглядом было показано на
мишень, мол, давай, давай, не отвлекайся. Пожав на это
плечами, я продолжил. Отстрелявшись и демонстративно не
поворачиваясь, принялся набивать опустевшие магазины.
Пострелять я сегодня настраивался всерьез. Терпение у
валькирии оказалось не железное. Уже через десяток секунд
послышалось покашливание, а когда я повернулся и снова
повторил трюк с бровью, услышал нетерпеливое:
— Можно? — и мне царственным жестом указали на
пистолеты.
Убедившись, что обойма вынута, я передернул затвор и
рукоятью вперед подал один из пистолетов, жестом пригласив
девушку к рубежу. Приняв, она вскинула ствол, прицеливаясь
в мишень, затем опустила руку и с недоумением начала
рассматривать пистолет. Огнестрельное оружие, у которого
отсутствует спусковой крючок, эта валькирия явно видела
впервые. В обращенном ко мне взгляде застыл невысказанный
вопрос, а в эмоциях поднялась буря злобной ярости.
Девушка поняла, что я над ней пошутил.
— Магия, — делано безразлично пожал я плечами. — Поджиг
патрона и перезарядка происходят с помощью моей силы
электричества.
Буря стала ураганом, но на внешности это никак не
отразилось. Преувеличенно аккуратно девушка положила
пистолет на стойку огневого рубежа и, развернувшись на
каблуках так резко, что ее волосы хлестанули меня, словно
плети, походкой от бедра покинула тир. Вздох облегчения
пронесся по помещению, даже дежурный выдохнул и
расслабился. Недоуменно осмотревшись, я пожал плечами и
продолжил стрелять. В уме оставил себе зарубку — узнать,
кто это, и постараться больше не пересекаться.