– Сенаторы, позвольте напомнить, что не все так хорошо, как говорит уважаемый Антоний. Курион терпит одно поражение за другим, и Африка по-прежнему в руках Помпея, – вступил в разговор Кезон Волумний. – Признавая успехи Цезаря на суше, не следует забывать, что на море его власть не распространяется. Даже корабли Долабеллы[7] у побережья Иллирии[8] не смогли предотвратить поражение Гая Антония. Он сдался вместе с оставшимся войском.
– Его вынудил голод! – возмутился Марк Антоний, но был вынужден замолчать, почувствовал на плече руку Флавия. Поражение младшего брата он переживал слишком тяжело.
– Стоит ли поддерживать того, от кого вот-вот отвернется удача? – спросил кто-то из сенаторов.
– Проигранная битва еще не означает поражение в войне, – ответил Марк Флавий.
– О чем ты говоришь? Невозможно выиграть войну без армии, – продолжил Волумний. – Легионеры Цезаря в Италии взбунтовались, недовольные задержкой жалования и перебоями в снабжении. Даже солдаты Девятого легиона, прошедшего с ним всю Галльскую войну, слишком устали от службы и вряд ли поддержат проконсула в дальнейшей борьбе за власть.
– Мятеж уже подавлен, зачинщики казнены, – вновь выступил Флавий. Казалось, он знал все и обо всем, везде имел глаза и уши. О том, какой ценой удалось усмирить войско, легат не стал говорить.
Курия наполнилась шумом: сенаторы обсуждали шансы Цезаря и Помпея на победу, решая, на чью сторону встать.
– Ваши сердца в смятении, а умы полны сомнений. Среди вас есть как сторонники, так и противники одного и другого, но давайте попробуем взвесить деяния обоих, – снова взял слово Сцевола. – На одной чаше весов Гней Помпей, прозванный Великим ни кем иным, как Суллой. Он объявил врагами всех, кто не встанет на защиту республики, но сам разграбил казну, захватил корабли и бежал в Грецию.
На другой – Гай Юлий Цезарь. Благодаря его военному гению Галлия стала римской провинцией, подавлен мятеж Верцингеторикса, и варвары более не угрожают Риму. Испания поддержала проконсула. Он провозгласил, что даже тех, кто не примкнет ни к кому, будет считать друзьями. В подтверждении этого по инициативе Марка Антония были восстановлены в правах дети римских граждан, лишенные их при диктатуре Суллы. Как видите, Юлий Цезарь беспощаден к врагам, но щедр по отношению к союзникам. Вспомните об этом, когда он вернется в Рим.