Злясь на себя, на мир и на всех на свете, я злобно повернулась к мужчине и отчеканила по слогам:
— Достаньте лучше себе парашют и приземлитесь, наконец, со своей самооценкой!
Развернувшись, я торопливо ушла к группе студентов, раздавая им заученные наставления. Ректор Петр Семенович наивно полагал, что участие в подобном мероприятии сплотит преподавателей и студентов, но все пошло не по плану. Две касты сразу разделились и даже не смотрели в стороны друг друга. Единственное, где мы встретились — это на старте. К тому моменту я уже предусмотрительно подкатила носочки и скрыла подальше от чужих глаз свой «несанкционированный митинг».
— Пожелать вам удачи, Василькова? — не поворачиваясь в мою сторону, проговорил Шлефов.
— Себе оставьте, — фыркнула я. — В вашем возрасте только на нее надеяться и приходится.
Еще вчера я наивно полагала, что дистанция в тридцать пять километров дастся мне легко и просто. Только вот я забыла, что последний раз серьезно занималась спортом в десятом классе, когда ходила в школьный кружок легкой атлетики. Фитнес не в счет!
— Говорят, — сравнявшись со мной, спокойно проговорил Шлефов, — спорт прибавляет годы жизни…
— Ага, — мокрая насквозь, задыхающаяся от нехватки кислорода, я едва передвигала ногами, — это правда. Пробежалась и чувствую себя на все сто... Лет!
Шлефов рассмеялся. Он предпочитал бежать рядом, пока большая часть студентов и некоторые преподаватели были впереди.
— Вам надо как-то отвлечься и наладить дыхание, — выпалил он на полном серьезе. — Давайте обсудим какой-нибудь фильм? Посоветуете мне для просмотра, подискутируем.
Я фыркнула. Внутри я умирала, двигаясь из последних сил. Если бы не Шлефов и нежелание падать перед ним лицом в грязь, давно бы сошла с дистанции. Ведь никто не заставлял меня проходить весь километраж целиком!
— Знаю один, — прорычала сквозь зубы. — «Неуместный человек» называется!
Вдруг на горизонте замаячила желтая финальная лента, а внутри вспыхнул азарт, проснулось второе дыхание. До одури захотелось обогнать Шлефова и, наконец, вернуться домой в теплую постель. Что я и сделала, сама себе не веря!
— Стой, Василькова! — услышала я встревоженный голос профессора позади. И усмехнулась. Боится, гад, что сделаю его. Правильно делает! — Стой, говорю, ненормальная!
Радостно вскинув руки, я сорвала своим телом желтую ленту: