Морис вообще редко улыбался, но мне это нравилось – мужчина ведь должен быть серьезным, верно? А легкость и веселье – удел женщин.
Впрочем, сердечко все равно трусливо сжалось, а внутренний голос предложил перенести разговор на другое время, когда муж будет в более хорошем расположении духа. Однако я знала, что если отступлю сейчас, то потом вряд ли решусь, и все отложится до следующего приезда.
Когда Морис вышел из экипажа, я тут же выпалила:
– Нам надо поговорить.
И с удивлением поняла, что он сказал ровно то же самое.
Неужели Морис сам понял, что время пришло и подумал о нашем переезде в город? Было бы здорово…
– Что ты хотела сказать мне, Лара? – уточнил муж, забирая у меня сына и бормоча ему: – Ну здравствуйте, сэр Николас. Кто это тут у нас такой сосредоточенный маленький лорд? Каким же большим ты уже стал…
Ник, как и всегда на руках у Мориса, принял суровый вид, подражая отцу. Потянулся ладошкой к его гладко выбритой щеке. Муж перехватил его за пальчики, поцеловал растопыренную пятерню, вызвав у сына смех и улыбнулся в ответ, слегка растянув уголки губ.
Во взгляде Мориса было столько любви и нежности, что на секунду мне даже стало завидно. Впрочем, я прекрасно понимала его чувства – своих детей всегда любят иначе, безоговорочно. Да и сцена эта вызывала у меня море умиления – Морис всегда был заботливым отцом.
– Я хотела сказать, что было бы неплохо нам с Ником переехать в столицу, – проговорила я, дождавшись, пока внимание мужа снова переключится на меня.
– Исключено, – жестко отрезал Морис, едва ли дослушав меня.
Вот так. Он даже не задумался.
И взгляд у него сейчас был холодный, не терпящий возражений.
– Но… – тем не менее робко попыталась заспорить я, но наткнувшись на эти колючие голубые глаза передумала, лишь спросив: – А о чем хотел поговорить ты?
– Мне нужен развод, – выдал Морис, и сердце мое рухнуло.
Что?
Я стояла, хватая ртом воздух, не в силах поверить в сказанное Морисом.
Может, мне послышалось?
Или он просто так неудачно пошутил? Да-да, наверняка это глупая шутка. Сейчас муж обнимет меня и скажет: «Ага, поверила? Какой развод, мы вместе навсегда».
Но что-то Морис не спешил нарушать повисшую тишину, такую густую, что казалось ее можно потрогать. Он лишь стоял, глядя словно сквозь меня и на его лице не было ни тени улыбки.