Поэтому мне всегда было радостно возвращаться в ставший почти
родным за прошедшие годы город. Но сейчас рано об этом думать –
ведь я удалялся от Элибура, а не возвращался к нему.
Да и мысли мои были заняты едущей чуть позади сильгой. Совместно
мы преодолели пять лиг, и пока за нами не наблюдалось погони.
Торговец Люпон внял голосу разума. Вскоре на нашем пути встретится
деревня Лунора, выстроенная по обе стороны Западного Тракта. Там я
намеревался плотно пообедать, выпить немного кофе, а затем
распрощаться с нежданной спутницей. Если встречу едущих на запад
знакомых торговцев, попрошу их взять сильгу с собой и при этом не
распускать руки и не давать волю похабному воображению. Не каждому
мужчине по силам сдержаться, видя будто нарочно подчеркнутые
штанами женские округлости достаточно умелой наездницы.
– Рург…
Анутта захлопнула книгу в мягкой кожаной обложке, закрыла
крышечку медной походной чернильницы, висящей на луке седла, убрала
перо в специальный костяной пенал и после столь долгой паузы,
наконец-то продолжила:
– А почему тебя прозвали так странно? Рург Нагой Убийца…
– Тут нет тайны, – я невольно сморщился, почесал пальцем щеку. –
Да и случилось давно.
– И все же?
– Что ты записываешь в ту книгу с чистыми листами? Походный
дневник?
– Каждая сильга обязана вести хронику своих деяний, – ответила
Анутта, опуская ладонь на закрытую книгу. – Описывать путь и земли,
упоминать название городов и деревень. А также давать описание
внешних черт и записывать имена тех, кто помог нам, обидел нас или
же еще как оставил свой след в нашей жизни.
– То есть мое имя ты уже записала?
– Да. Только что, – девушка открыла книгу и прочла вслух: –
Палач Рург Нагой Убийца. Тридцать два года от роду, но выглядит
старше. Широкоплечий, высокий, темноволосый. Серые глаза с желтыми
искорками – глаза волка. Его знают очень многие в местности к
западу от портового города Трумора. Уже десять лет справляет службу
походного палача. Пользуется уважением жителей города Элибур.
– Кратко и емко, – был вынужден признать я. – Хотя чересчур
лестно.
– Будет еще лестней – я добавлю описание того, как ты защитил
меня от клеветы и грозящего суда.
– Если я расскажу тебе историю возникновения моего прозвища – ты
запишешь ее в свою книгу?
– Да.
– Давай поступим так – я рассказываю тебе историю, но ты ее не
станешь записывать в свои хроники.