— Расслабьтесь, очистите сознание,
почувствуйте внутреннюю гармонию, — буднично произнёс Вэл, занимая
место напротив нас. Тибет за его спиной сменился безмятежным лугом.
— Продолжим, как только достигните покоя ума и тела при полной
осознанности и внимательности.
Курсанты сделали несколько глубоких
вдохов-выдохов и послушно замерли на пути к нирване. Никто не
закрыл глаза, но взгляд их расфокусировался и застекленел. Я
повторила за товарищами, правда почувствовала вовсе не
расслабление, а ещё больше скованности.
Так мы просидели минут двадцать. Я
пережала правую ногу и осторожно вывернула ступню пальцами наружу,
окончательно поняв, что достигла не покоя, а провала. Концентрации
процентов десять, не больше, отчасти потому, что взгляд то и дело
прыгал в сторону симпатичного учителя с интригующими татуировками
на руках.
«Чёртово тело двадцатилетней
девушки!» — ругнулась на себя. — «Будто девственница какая...»
Пресвятая дичь, а вдруг
действительно? Не просто ж так женишок называл Васю бесполым
гуманоидом?
Ну вот, концентрация исчезла
подчистую.
— Теперь сосредоточьте эссенцию вашей
стихии в кончиках пальцев и замкните её, — голос Вэла струился
музыкой. — Вы почувствуете тепло в области ногтевых пластин.
Кератин в их составе чувствителен к эссенции, поэтому на ладони
появится лёгкое свечение.
Парни и девушки без заминки выполнили
указание. Спустя минуту-другую их ладони замерцали тусклым маревом
соответственно стихии. Только у Вики и Вани, единственных
дуо-практиков на нашем курсе, ладони засияли разными дымками. У
Вики синей и красной (вода-огонь), у Вани красной и зелёной
(огонь-земля).
— Отлично! — похвалил Вэл. — Итак,
ваша задача на ближайшее будущее научиться концентрировать стихию
за секунду и удерживать её в стабильном состоянии не менее часа
подряд. Чтобы никаких пауз, никакого мерцания, никакого напряжения.
Всё должно быть просто, легко и автоматически, как дыхание. У
кого-то на это уйдёт пара медитаций, а у кого-то несколько недель,
но научатся все. Потенциал имеется, дело за старанием.
Приступайте!
Исполнительные первокурсники вновь
«застеклили» глаза. Лишь Ваня прежде бросил на меня горящий
злорадным триумфом взгляд и не отвернулся, пока не удостоверился,
что я правильно поняла посыл — обнулённой здесь делать нечего.