Весь октябрь пролетел в беспросветном
учебном угаре курсантки с синдромом отличницы. Книги, справочники и
пособия по программе факультета «Логистики» стали моими лучшими
друзьями. Я нырнула в них с головой и полной отдачей, но отнюдь не
по горячей любви к горькому вкусу гранита науки. Заумные предметы
получше психолога помогли примириться с новой судьбой и подавить
несбыточное желание вернуть прошлую жизнь с любящими родителями,
верными друзьями и белым мотоциклом с аэрографией счастливого
кролика, на покупку которого ушло два года...
Одни дисциплины давались легко,
другие только зубрёжкой. Особенно мне полюбилась зоология. Я могла
часами читать о животных, одарённых эссенцией стихий, и, почти
уверена, заочно получу автомат на экзамене. Сюрпризом стало
отличное знание немецкого языка и умение свободно на нём
изъясняться. Вероятно, наследница рода Тобольских изучала его с
раннего детства одновременно с родной речью. Жаль, но на письменные
навыки бессознательной памяти не хватило. Тут либо рефлексы, либо
разум. Оценки по русскому языку прыгали из крайности в крайность:
устные ответы «отлично», письменные «неуд». Причём, занижали
несправедливо — исключительно за орфографию! Да-да, те самые ять и
ер, будь они неладны.
— В чём дело, Василиса? —
допытывалась декан Рязань-Тульская после очередной лекции. Она
преподавала нашему курсу титульный предмет «Управление
логистическими процессами». — Все твои работы поразительно
безграмотны, их невозможно читать.
В качестве доказательства она вывела
на экран электронной доски моё последнее эссе на тему нормирования
расхода материальных ресурсов.
— Только посмотрите, какое
пренебрежение к родному языку! Бессмысленное и беспощадное. Ты
делаешь это назло?
— Никак нет, ваше высокородие. Не
назло, а непреднамеренно, — я ответила заранее приготовленной
речью, однажды этот вопрос должен был всплыть. — Кровавый ритуал
негативным образом повлиял на часть моих познавательных
способностей. Как уверяют доктора, эффект временный, скоро всё
наладится.
Услышав о ритуале, декан недовольно
поджала губы.
— Хорошо, пусть так. Однако, этот
«эффект» ни в коем случае не станет основанием для снисхождения к
тебе. Даже временного. За ошибки нужно платить сполна, в том числе
после раскаяния.
— Так точно, ваше высокородие.