Я бросил взгляд на бородачей. Первый сжал папку так сильно, что
костяшки его пальцев в миг стали белыми, а кольцо потускнело, как
угасающий уголь. Второй щурил свои кошачьи глаза, и татуировка на
его шее — пламя — будто пульсировала. Они определённо не собирались
отступать.
Роман
скулил за машиной: «Стас, я не хотел… Они сказали,вседолги
моиспишут… Слышь, я не
подписывался на это!» Я взглянул на его ожог и понял —
он продал меня не за деньги, а от
страха.
И тут я
заметил движение. Риелторы, стоявшиена
втором плане,после такого поворота
разговора,зашевелились. Первый недовольно
нахмурился. Второй начал оглядываться по сторонам и направился к
машинам. Его коллегашагнул в сторону, достал телефон,
прижал его к уху и заговорил тихо, новетер донёс до меняобрывкислов: «…не
по плану…всё не так...сейчас, да». Он
закончил,кивнул
чему-то,сунул телефон в
карман и выпрямился.
Второй
риелтортем временемподошёл кмассовкевчёрном,
что стояли умикроавтобусов. Их было человек десять, тени под капюшонами
скрывали лица. Он что-то шептал им, тыкал пальцемв разные стороны, потом кивнул первомубородачу,словно
всё решено.В этот момент япочувствовал холод в затылке, будтоМорозко дыхнулмне в
шею. Никак фыркнул, хвостпару раздёрнулся.
Первыйбородатый модникшагнул кбандитам,
второй встал рядом, скрестив руки. Их тени на земле в
последних лучах закатного солнца казались длиннее. Высокийуголовникобернулся. Крепкийотступил на шаг, будтоготовясь разбежаться. Алексей не двинулся, только слегка улыбнулся —
уголки губ дрогнули,следя
глазами за передвижениями. Он
смотрел, как будто знал, что будет дальше, и это пугало меня
больше, чемвсериелторыэтого города.
— Нам
нужна старуха, — начал первыйбородач,его
голосзвучал
напористо. — Нинаэта вашаСемёновна, как договаривались.С вами было решено —
квартира ваша, бабка наша.
Деньги — нам неинтересны. Нам
нужнастаруха. —
Он сделал паузу, глядя на высокого. —Мы договорились.Вывзялисьрешить вопрос, но вместо этого тянете время,
мнёте языками.Вынезабыли, с кем работаете?
Высокий
кашлянул, вытер пот со лба, его шрам дёрнулся, будто живой.
Оннервноощерился.
— Следи
за языком,штрих.—Высокийугрожающе оскалился, егошрам дёрнулся. — Мы вам другую старуху найдём,
получшеи
посочнее. Делов—то. Мы слово
держим.
— Две
бабкивам будут!